Британский гамбит или Дело Тёмного Лорда

Как мы прорвёмся через это столпотворение? - мелькнуло в голове.

И тут начали просыпаться псы...

Они неторопливо потягивались, выставляя напоказ кинжально-острые когти, скаля белые, словно из мраморного алебастра, зубы, жмуря красные, без единого признака радужки, глаза...

Затем они, один за другим, неторопливо соскочили с парапета и направились к нам.

- Ва-а-ань? - спросила я необычно тонким голосом.

Вообще-то я люблю собак. Но необычный цвет глаз и то, что с клыков почти беспрерывно капала слюна, наводили на мысли, что именно эти собачки не расположены проникаться добрыми чувствами к незнакомцам.

- Вижу, - коротко бросил напарник и газанул в последний раз. - Держитесь.

И мы понеслись.

Псы с обманчиво-медленной грацией расправили длинные лапы и кинулись в погоню. Они не лаяли, не рычали, не клацали зубами, а страшно и молча, устремив пылающие взоры на заднее колесо чоппера, летели над мостовой. Их лапы едва касались круглых камней, а тела, от носа до кончика хвоста, были втянуты в струну.

Мелькали рыбные лотки, торговки, лошадиные морды, кирзовые, начищенные салом сапоги и грохочущие телеги.

Ванька умело лавировал. Мальчишки пронзительно свистели нам вслед и орали что-то оскорбительное.

Один раз колесо влетело прямо в кучу тёплых, исходящих паром и мухами конских яблок, и чоппер пошел почти параллельно земле.

- Держись! - орал Ванька, как ненормальный.

Ворона на руле расправила крылья для равновесия и время от времени издавала пронзительные, страшные крики.

Мне прямо в лицо прилетел рыбий хвост, от неожиданности я выпустила Ванькину куртку и чуть не скатилась под лапы псам.

Чудом восстановив равновесие, я прижалась к широкой спине напарника. Сердце колотилось, как бешеное.

Вот один из псов, вскочив на лоток и хорошенько оттолкнувшись, полетел прямо на нас. Ванька крутанул руль, нас повело юзом. Пёс, кувыркаясь и воя от злобы, улетел в канаву, полную рыбьей требухи.

- Урра! - закричали мы с вороной, когда после нескольких мучительных мгновений Ванька выровнял руль.

- Где ты научился так ездить? - прокричала я, цепляясь изо всех сил за его талию.

- Нигде, - коротко бросил напарник. - Всё это - только в голове...

Ворона, изображая ягуара в прыжке, прикипела к рулю. Она будто стала меньше, обтекаемее. Взгляд её остекленел, клюв то и дело открывался в пронзительном вопле.

Надо думать, то ещё зрелище мы представляли со стороны...

Вырвавшись наконец с площади, мы влетели в узкий переулок. Рукоятки руля, высекая искры, чиркали по закопчённым каменным стенам, вторые этажи нависали над улицей так, что не видно было неба.

Псы всей сворой ввинтились за нами, превратившись в сплошной ковёр вылезшей шерсти, когтистых лап и надрывного воя.

Пару раз нам на головы норовили вылить что-то мерзкое, дурнопахнущее, но большая часть доставалась псам...

Переулок походил на аттракцион, который я видела в Московском парке: мостовая поднималась почти вертикально вверх, потом резко ухала вниз, и снова вверх - от этих постоянных перепадов закладывало уши.

Через пару минут мне начало казаться, что желудок прочно обосновался в горле, а глаза до конца жизни так и не смогут сфокусироваться.

Зато псы отстали.

Их надрывный лай скрылся за поворотом, вместе с ним пропало зловоние мокрой псины.

Через пару минут мы вылетели на пригорок, за которым зеленели холмы. Даже сюда доносился медовый запах цветущего вереска.

Чоппер резко остановился, я ткнулась носом в Ванькину спину.

- Чё чилось? - столкновение с жесткой дублёной кожей дикции на пользу не пошло.

- Сама глянь, - Ванька развернул чоппер боком.

Улица упиралась в дверь. По обе стороны тянулись неприветливые глухие заборы, и только небольшой каменный домик с зелёной дверью уютно светил желтыми окошками.

Изнутри доносились глухие ритмичные удары и нестройное пение. На двери белел знакомый трилистник, вывеску над крыльцом украшала пенная кружка.

- Ух ты! - встрепенулась ворона, соскакивая с руля на мостовую. - Как раз вовремя. Заглянем, промочим горло на дорожку?

Ванька гулко сглотнул.

- А неплохо было б... - он начал слезать с чоппера, но я схватила его за куртку.

- Стой! Нам... нам нельзя останавливаться. Товарищ Седой ждёт известий! Лумумба в опасности!

На самом деле, я живо представила, как Ванька заходит в паб, а там - девушка типа Ольвен, в такой же тесной курточке, из которой выпирают... В-общем, всё, что можно выпирает.

- Ну Маш... - заканючил Ванька. - Мы ведь только на секундочку...

Ворона уставилась на меня умильными глазками. Железный клюв запотел, перья негромко потрескивали.

- Нельзя, - я потрясла короткими волосами. - Гамаюн, запрыгивай. Иначе останешься одна.

Ворона полезла обратно на руль.

- На секунду могли бы и заглянуть, - ворчала она. - Выпили бы по кружечке - кому от этого хуже?

- Каждая секунда здесь - это час в кабинете Седого, - отрезала я и ткнула Ваньку в бок. - Заводи драндулет.

Напарник с тяжелым вздохом газанул, и мы вновь понеслись. Вверх-вниз, вверх-вниз.

Я думала, получится найти объезд и выехать наконец в холмы - где-то там скрывается пещера с украшенным спиралями входом...