Британец

– Дай руку, – шепчу я, глядя на нее сверху вниз.

Она мотает головой, стараясь не смотреть мне в глаза.

– Протяни. Чертову. Руку.

Роуз снова отказывается повиноваться. Я с силой хватаю ее за подбородок. Знаю, она все чувствует, поэтому вздрагивает и пытается отстраниться. Уже что-то новое. Она действительно что-то чувствует. Роуз изо всех сил сопротивляется, но я все же беру верх. В ее голубых глазах видны искорки гнева.

– Роуз, дай мне руку.

– Пошел ты, Дэнни, – цедит она сквозь сжатые зубы.

Я хватаю ее за руку и вытаскиваю ее из-за спины девушки. Она не вздрагивает. Даже не вскрикивает. Не пытается отстраниться. Я смотрю на кровь, стекающую по ее напряженной руке, и проклинаю себя за мою излишнюю грубость.

Я разжимаю ее руку и вижу блестящий кусок металла, покрытый свежей кровью. Ее кровью. Возможно, впервые в жизни я вижу кровь и чувствую жалость. Собираюсь с духом, чтобы заговорить, но у меня не получается. Эта девушка постоянно вносит коррективы в мои планы. Я скидываю лезвие с ее ладони, и оно звонко приземляется на мраморный пол. Такой красивый звук для такого отвратительного и разрушительного момента? Глубоко вздохнув, я осматриваю порез на ее руке. Идеальная красная линия, из которой вытекают кровавые капли. Присмотревшись, я вижу на ее загорелой коже зажившие отметины от прошлых порезов. Все аккуратные и малозаметные, но они сделаны специально. Я заглядываю в ее глаза, наполненные крупными слезами. Думаю, она плачет не из-за боли, да и вряд ли сожалеет о содеянном. Она плачет из-за того, что я застал ее за этим занятием и теперь я знаю ее слабость. Или силу. Возможно, это ее личный способ справиться с чем-то в своей жизни. Но с чем именно? Неизвестность – вот настоящий убийца. Она сводит меня с ума. Я совершенно не знаю, что мне сейчас делать. Черт, я в тупике. Инстинкты – это все, что у меня есть. Я вытаскиваю нож Уотсона и прикладываю к своей руке.

Она смотрит на нож.

– Скажи, зачем ты это сделала, – требую я, вдавливая лезвие в кожу.

Роуз качает головой.

Я медленно провожу лезвием по коже, и по моему запястью течет алая струйка крови.

– Скажи мне, – повторяю я.

Она снова качает головой.

Тогда я делаю еще один разрез, идущий параллельно первому.

– Скажи!

Она судорожно сглатывает комок в горле и поднимает на меня затравленные глаза. Снова качает головой.

Я медленно отвожу нож в сторону, и уже кровь из моих ран капает на пол.

– Скажи мне, – повторяю я, поднося лезвие к нетронутому участку моей руки.

– Нет, – шепчет она, переводя взгляд на мои раны.

Я делаю еще один надрез, теперь вся рука покрыта кровью.

– Скажи!

– Дэнни, пожалуйста!

Еще один порез.

– Дэнни!

И еще один.

– Я буду продолжать, Роуз, – убеждаю я. – Мне не больно.

Я успеваю сделать еще два пореза. Не выдержав, Роуз выбивает нож из моей руки. Пытаюсь поднять его, не обращая внимания на ее ужас, ведь она продолжает молчать. А это значит, что моя рука скоро превратится в гребаное лоскутное одеяло.

– Нет! – с этим криком она пинает нож в дальний угол.

– Тогда говори, – механически повторяю я.

Роуз хватает полотенце и прижимает к моим ранам. Девушка выглядит расстроенной и встревоженной. Но это меня не волнует.

– Я уже много лет ничего такого не делала.

Она отступает назад, и я замечаю, что ее взгляд мечется между мной и дверью. Ну уж нет. Я подпираю дверь всем весом своего тела и отбрасываю полотенце.

Она снова качает головой, думая, что я приму ее молчаливую просьбу и остановлюсь.

– И зачем же ты это сделала? – интересуюсь я, наваливаясь на дверь.

– Почему тебя это волнует?

Ее вопрос вызывает ступор. Чертовски хороший вопрос, которым я еще не задавался.

– Не волнует.

Роуз недоверчиво смеется.

– Тебе плевать?

– Меня волнует только то, чтобы ты как можно дольше оставалась в живых. Чтобы я всегда мог использовать тебя в качестве приманки.

– Врешь, – шепчет она, делая шаг вперед. – В тебе сидит слишком много демонов…

– Ты одна из них, – признаю я.

Роуз отшатывается. Я не в силах взглянуть ей в глаза.

– Это правда?

Я поднимаю окровавленное полотенце и кидаю его в душевую кабину.

– Ты один из моих демонов, Роуз. – Снова занимаю место у двери. – Мне плевать, почему ты причиняешь себе боль. Меня волнует лишь то, что ты занимаешься этим в моем доме. Мне все равно, что тебе нравится вид своей крови. Но мне не плевать, если ты зальешь кровью мой ковер. Мне плевать, если ты хочешь покончить с собой. Но не плевать, если это помешает моим планам. – Ее ноздри раздуваются от переполняющей ненависти. – Мне плевать на тебя. – Я гребаный тупица. Думаю, я заслуживаю за это особую медаль. Я со вздохом осматриваю порезы на моей руке, а затем закрываю глаза.

Я хочу уйти, но чувствую ее прикосновение. Опустив взгляд, я вижу ее окровавленную руку на ремне моих штанов.

– А если я скажу тебе, что ты мне не безразличен?

– Я бы ответил, что ты либо дура, либо суицидница.

– Может, я и то, и другое.

– Да мне насрать.

Я пытаюсь отстраниться, но она прижимается чашечками лифчика к моей футболке. Сила воли начинает меня подводить.

– Это вранье. – Роуз кладет руку мне на плечо. – Я же вижу, что ты боишься.

– Чего?