Бранкалеоне

Глава XXXVII. Как Бранкалеоне вместе со львом ушел из тех краев и что приключилось при переходе через речку

Нет сомнений, что осел (которого мы впредь будем звать Бранкалеоне) возгордился, видя, что царь животных боится его, чтит и считает монархом зверей; от этого он получал величайшее удовольствие, хотя не без страха потерять обретенную репутацию. Поэтому он беспрестанно кипятил себе мозг, думая, как бы ее уберечь. Он не считал разумным оставаться долее в этом краю, чтобы не нашли его там звери из той же компании, которых он опасался; потому он сказал льву, и они ушли оттуда, двинувшись к долине, чтобы перейти ее и водвориться на другой стороне. По дороге Бранкалеоне превозносил свои дела, выхваляя себя как зверя столь великой мудрости и власти, какая только бывала в свете, лев легко тому верил, так как не узнавал его, но видел недавние его дела, которые мнились ему величественными и произведенными кем-то больше зверя. Среди прочего осел объявил ему, что обладает властью над всеми стихиями, которую уже удостоверил в рассуждении огня, и желает показать ему, что это правда и в рассуждении воды. Он знал и предчувствовал, что скоро пойдет дождь, а потому сказал:

— Ты видишь — небо ясное. Теперь узришь, как я заставлю его почернеть и пролиться обильной водой, а потому давай-ка поищем пещеру, чтобы в ней укрыться, затем что скоро ты увидишь перемену погоды.

Они приметили неподалеку пещеру и вошли. Вскоре поднялся ветер, за ним последовал сильный дождь, продолжавшийся более часа; а потом, так как час был уже поздний, они решили расположиться там на ночь. Лев был в великом изумлении, почитая за верное, что ливень произведен властью его спутника; поэтому он преисполнился уважения к нему и утвердился в том мнении, какое о нем составил. Поняв это, осел упивался, как говорят в Венеции, безмерным удовольствием. Потом, пожелав отдохнуть, он велел сотоварищу расположиться пред устьем пещеры и нести стражу, чтобы никакой зверь его не разбудил. Наутро они вышли в должный час и, пройдя изрядный путь, захотели есть, потолковали о том, и лев вызвался пойти на охоту и добыть снеди для них обоих.

Бранкалеоне отвечал, что достаточно будет ему добыть еды для себя, так как сам он не имеет привычки питаться мясом животных. К этому он прибавил, что слишком противно доброте государя стремление насыщаться плотью и жизнью своих подданных, которым он должен скорее уделять от своего имения, ибо ему подобает любить всех, как истинному отцу. Того ради, будучи всеобщим владыкой, он не желает питаться ничьим мясом, но, обладая полным господством и над землею, обыкновенно берет от нее все, что желает, для своих нужд без урона для нее самой, так что он найдет пропитание здесь. Засим он сказал льву, чтобы отправлялся на ловитву, а потом возвращался к нему. Лев покраснел, слыша речь Бранкалеоне, ибо его пищею всегда было мясо его подданных: если б он привык питаться плодами земли, то воздержался бы от плотоядства, но вынужден был держаться дурного обыкновения.

Это показывает нам, что государи, привыкшие поступать дурно, никогда в своем правлении не преуспевают в том, что касается интереса их подданных, ибо во всем предпочитают ему собственные выгоды.