Браконьер

В компенсацию входило: двукратный штраф в сумме стоимости незаконного договора купли-продажи, оплата расширенного полиса медицинского страхования на три года и что-то еще, о чем полагалось договориться при личной встрече.

Евгений Шлятский полностью освобождался от уголовной ответственности за преступление отца, включая преследование СМИ и уничижения репутации рода, и на три года "забывал", что Теневский В.О. – светлейший князь. Этот пункт показался мне странным, и я собирался спросить об этом, когда останемся наедине.

Также Шлятский Г.Н. лишался права быть похороненым, как и все государственные изменники. Шлятская Ю.Г. будет выслана из страны в течение двадцати четырех часов с полным запретом возвращаться в Российскую империю до конца жизни.

Итого смерть Шлятского была принята как самооборона с летальным исходом. Евгений Шлятский оставался при своем, получал наследство от отца и выплачивал мне сорок тысяч рублей, не включая затраты на мое мед обслуживание на трехлетний срок. И что-то еще. Я знал, что должен был попросить.

– В качестве компенсации за три покушения, организованные Шлятской Ю.Г. я хочу получить квартиру в Красноярске в непосредственной близости от академии покорителей изломов и катастроф. Точнее, на расстоянии не более пятисот – тысячи метров.

Евгений Шлятский настолько шумно выдохнул, что его облегчение было и видно и слышно даже слепо- глухо- немому. Даже лицо чуть порозовело и больше не отдавало трупной белизной.

– После обучения в АПИКе у меня осталась четырешка в отличном состоянии как раз в шаговой доступности. Планировалось, что в этой квартире будет жить Юля, но раз она... – Евгений Шлятский вдруг оборвал себя на полуслове. – Предлагаю сегодня же съездить и посмотреть квартиру. Если все в порядке, то запишемся к нотариусу.

По закону, все одаренные обязаны, как минимум, отучиться один год для подтверждения надежности и благоразумия. Без прохождения обязательного годичного курса использовать дар запрещено, притом отметка о прохождении ставилась в паспорт на странице с фотографией сразу под отчеством.

– Виктор Олегович, вы согласны с предложением? – спросил Агент-пять. – Шлятской Ю.Г. тринадцать лет, и она еще не достигла возраста полной юридической ответственности.

У меня не было причин отказываться от столь щедрого предложения. Расширенный медполис позволит мне пройти полноценное лечение после разрыва физической связи между ядром и каналами. Три года – большой срок. И забыть о титуле предполагалось на три года. А почему именно три года? Снова вопрос к Агенту-пять без гражданских свидетелей.

– Да. Все в порядке.

Евгений Шлятский значительно повеселел и больше не выглядел как пленный, ожидающий смертного приговора. Для него очень и очень плохая ситуация решилась достаточно легко. О таком говорят: "Господи, спасибо что взял деньгами!" А денег у Евгения Шлятского куры не клюют.

Агент-семь забрал черновые листы у нас обоих, пропустил через шредер и кинул внутрь зажженую спичку. Бумага сгорела за полминуты, не оставив ни следа. Он вытащил из ящика стола ноутбук, добавил в документ мое требование насчет квартиры по улице Ливановской в доме номер сто шесть. Я мысленно прикинул, это очень-очень близко к административному корпусу АПИКа.

Еще через десять минут были готовы три экземпляра договора, и все три я очень вниманительно прочитал, сверяя каждый знак, прежде чем подписать. Евгений Шлятский поступил также. После этого у нас изъяли подписанные договора для хранения и еще кое-чего, ведь мест для подписи было три, а кто станет заверителем договора вслух так и не было произнесено.

– Евгений Георгиевич, подождите снаружи. Нам с Виктором Олеговичем еще есть что обсудить.

– Хорошо. До свидания.

Евгений Шлятский буквально выпорхнул из кабинета. У меня были некоторые опасения на его счет (реально меня пыталась грохнуть тринадцатилетняя девочка Юля?) и я собирался держать ухо востро.

– Почему три года? – спросил я, как только закрылась дверь.

– Потому что так сказал император, – заговорил Агент-семь. Я вообще думал, что он немой. Или "немой" по служебной необходимости. – Виктор Олегович Теневский, у вас есть три года, чтобы доказать вашу необходимость империи и подтвердить достоинство титула светлейшего князя. В случае неудачи изменение титула аннулируется, и вы будете бароном, как ваш отец. На трехлетний срок вам запрещается использование любого титула, в том числе баронского, и вы официально находитесь в статусе простолюдина.

Днище!

За три года, если провалюсь, меня запомнят простолюдином и посчитают, что я просто заслужил баронский титул. Тогда я окажусь в той же ловушке, что в своей прошлой жизни. Снова стать выскочкой? Нет уж!

– Каким образом мне был присвоен титул светлейшего князя?

– Верно. Тридцать первого мая две тысячи третьего года был совершен терракт, в результате которого погиб Теневский О.Л., защитив жизнь и здоровье императора. Дальнейшее расследование показало, что Теневский О.Л. был соучастником террористов и, спасая императора, действовал в личных интересах.