Божьи воины

— Ну, тогда послушай. — Кандат взял один из листов, прищурил близорукие глаза. — Упавшее с неба письмо Божьей Матери. Мое вчерашнее произведение. Народ неверный, поколение бесчестное и двуличное, — начал он читать голосом, впадающим в пропагандистский пафос. — Падет на вас гнев Божий и неудачи в трудах, и в стадах ваших, коими вы владеете. Ибо не следуете вы истинной вере, но слушаете римского антихриста, отвращу я от вас Мое лицо, а сын Мой осудит вас за зло, кое учинили вы в Его священной Церкви, и поразит вас, как поразил Он Содом и Гоморру. И будете вы зубами скрежетать и стенать. Аминь. Понимаешь, письма, упавшие с неба, улавливаешь? — пояснил Кандат, видя, что Рейневан ничего не понимает. — Письма Иисуса, письма Марии, письма Петра. Мы пишем их. В пропаганде. Агитаторы и эмиссары вызубривают их, идут во вражеские страны оглашать народам тамошним. Дабы, как говорит начальник нашего отдела, так им в головы насрать, чтобы они не знали, кто свой, кто враг и где кто. Потому-то они и есть письма с неба, усек? Вот это, послушай, письмо Иисуса. Заметь, как шикарно написано…

— Знаешь, Славик, я немного спешу…

— Послушай, послушай! Грешники и негодяи, близится ваш конец. Терпелив я, но если с Римом, с этим зверем Вавилонским, вы не порвете, то прокляну я вас вместе с Отцом моим и ангелами моими…

— Брат Белява? — выручил Рейневана голос сзади. — Брат Неплах желает вас срочно видеть, ждет. Извольте пойти. Я провожу.

Один из новопостроенных домов был видный, напоминал усадьбу. На первом этаже в нем было несколько гостиных, на втором — несколько по-спартански обставленных комнат. В одной из них стояло большое и отнюдь не спартанское ложе. На ложе, накрытом периной, лежал и стонал Флютек.

— Ты где болтался? — дико взвыл он, увидев Рейневана. — Я посылал за тобой в Прагу, посылал под Колин! А ты… Оооо! Оооооо! Аааааааа!

— Что с тобой? А, не говори. Знаю.

— Ах, ты знаешь? Не может быть! Тогда скажи, что со мной!

— Вообще-то мочекаменная болезнь. А в настоящий момент у тебя колики. Сядь. Подними рубаху, повернись. Здесь болит? Где я стучу?

— Аааааа! А, курва!

— Несомненно, почечные колики, — определил Рейневан. — Ты и сам прекрасно знаешь. Это наверняка не первый раз, а симптомы характерные: повторяющиеся приступы боли, отдающие вниз, тошнота, давление на мочевой пузырь…

— Перестань болтать. Начинай лечить, чертов знахарь.

— Ты, — усмехнулся Рейневан, — случайно оказался в хорошей компании. Тяжелой каменной болезнью и очень мучительными почечными приступами страдал Ян Гус в Констанции, сидя в тюрьме.

— Ха. — Флютек накрылся периной и страдальчески улыбнулся. — Значит, это наверняка признак святости… С другой стороны, меня уже не удивляет, что Гус тогда не отрекся… Он предпочел костер этим болям… Иисусе Христе, Рейневан, сделай же что-нибудь, умоляю…

— Сейчас приготовлю успокоительное. Но камни надо удалить. Необходим цирюльник. Лучше всего специализированный литотомист[136]. Я знаю в Праге…

— Не хочу, — взвыл шпик, неизвестно, от боли или от ярости. — Был тут уже такой! Знаешь, что хотел сделать? Задницу мне разрезать! Понимаешь? Разрезать задницу!

— Не задницу, а промежность. Надо разрезать, иначе как добраться до камней? Через разрез в мочевой пузырь вводят длинные щипцы…

— Прекрати! — завыл Флютек, бледнея. — И не говори даже об этом! Не для того я тебя притащил, высылал сменных лошадей… Вылечи меня, Рейневан. Магически. Я знаю, ты сможешь.

— Ты, вероятно, бредишь от температуры. Колдовство — это peccatum mortalium, смертный грех. Четвертый пражский канон велит колдунов карать смертью. Я приготовлю тебе успокоительный напиток для приема сейчас. И nepenthes, дурманящее лекарство на потом. Используешь, когда явится литотомист. Почти не почувствуешь, когда он станет резать. А введение щипцов как-нибудь вытерпишь. Только не забудь взять в зубы палочку или кожаный ремень…

— Рейневан. — Флютек побелел как полотно. — Прошу тебя. Засыплю золотом…

— Ага, ясно… Засыплешь. Ненадолго, потому что у осужденных на сожжение колдунов золото конфискуют. Ты небось забыл, Неплах, что я работал на тебя. Многое видел. И многому научился. Впрочем, это пустопорожняя болтовня. Я не могу магически убрать камни, потому что, во‑первых, это рискованная процедура. А во‑вторых, я не чародей и не знаю заклинаний…

— Знаешь, — холодно прервал Флютек. — Прекрасно знаю, что знаешь. Вылечи меня, и я забуду, что знаю.

— Шантаж, да?

— Нет. Мелкий подхалимаж. Я буду твоим должником. В порядке выплаты долга забуду о некоторых делах. А если ты окажешься в трудном положении, сумею выручить и отблагодарить. Пусть меня поглотит пекло, если…

— Пекло, — на этот раз прервал Рейневан, — и без того тебя поглотит. Процедуру проведем в полночь. Никаких свидетелей, только ты и я. Мне понадобится горячая вода, серебряный кувшин или ковш, тарелка горячих углей, медный котелок, мед, березовая и вербная кора, свежие ореховые прутья, что-нибудь, сделанное из янтаря…