Босс моего бывшего

– Да, – признаюсь и ловлю на себе встревоженный взгляд, в котором на долю секунды мелькает раскаяние. – Дима, что с тобой?

Я вижу, что ему плохо. По напряжённому лицу, по бьющейся на виске жилке, по бледности лица.

– Тебя что-то мучает. Проблемы? Ты поэтому так поздно приехал?

– Поэтому. Я хотел раньше – обещал ведь. Но не вышло.

– Ты можешь поделиться… или нет, если это меня не касается.

Дима неопределённо мотает головой. Закрыв глаза, сжимает пальцами переносицу. Он всегда так делает, если мысли его не слушаются и что-то тёмное рвётся наружу.

Удивительно, насколько хорошо узнала его. Как улыбается, хмурится, кривит уголок губ в усмешке. Как сладко зевает, потягиваясь, или замирает, что-то обдумывая. Злится, радуется, смеётся от души или сглатывает комок, застрявший в горле. Его тело, движения, прикосновения сильных пальцев… так много знаю и ещё больше чувствую.

Становится страшно. Я не хотела привязываться к Поклонскому, изучать его, привыкать. Это больно! Но, господи, ещё и сладко.

– Прости, что ворвался вот так, я… короче, прости. У меня был чертовски сложный день, но я хочу, чтобы ты знала: больше всего сегодня я хотел быть с тобой. Это факт, всё остальное – суета. Но всё равно прости.

– За что?

– За то, что ты меня ждала, – обводит рукой кухню, улыбается. – Утка потрясающая. Ничего вкуснее в жизни не ел.

– В холодильнике ещё салат есть. Будешь?

Дима моргает, словно мой вопрос его из колеи выбил, а я иду к холодильнику и заново накрываю на стол. Ставлю в центр графин с цитрусовой водой, вино, тарелки, салат в красивой миске.

– Пропусти, я утку подогрею, – командую и Дима, не ожидая такого напора, слушается.

Тихо присаживается за спиной, и пока вожусь с уткой, чувствую его взгляд, горячий и жадный, скользящий по моей коже. От него внутри разгорается огонь, который рядом с Поклонским невозможно контролировал. Есть вещи, сильнее меня.

– Варя, чёрт… – он обводит взглядом накрытый стол, а я присаживаюсь на соседний стул и подпираю руками подбородок.

– Ешь, Дима. У меня немного талантов, но готовлю я хорошо.

– А ещё поёшь…

– Да то так, ерунда, – почему-то краснею. – Ешь!

– Может, я сытый? – хитро щурится.

– Сытые люди не едят холодную утку, не сняв пиджака.

Я накладываю ему в тарелку салат, отдаю вторую ножку, хлопочу, но Дима вдруг ловит меня, к себе подтягивает и усаживает на колени.

– Где ты была, Варя?

– Сегодня?

Наверное, уже донесли, где и с кем я проводила время в «Чёрно-белом», но Дима отмахивается.

– Нет… вообще. Почему только сейчас ты нашлась? Я ничем тебя не заслужил… ничем.

Вот как ему можно сопротивляться?

Глава 37 Дмитрий

Следующее утро удивляет.

– Меня нельзя так баловать, я могу и привыкнуть, – говорю, глядя на пышный омлет, тарелку с которым только что передо мной поставила Варя. Порция просто гигантская, а к ней прилагаются тосты с мёдом, кофе, сок и блюдо с причудливыми бутербродами.

– А ты не привычный? Это же всего лишь завтрак…

Я беру её руку, переворачиваю ладонью вверх и целую сердцевину. Задерживаюсь губами на тёплой коже, наслаждаясь ощущением безграничного покоя.

– Остынет, – тихо говорит Варя, но руку не одёргиваю, а на щеках розовеет румянец.

Утром она сонная, но ещё красивее, чем всегда. В этой женщине идеально всё: её внешность, характер, умение слушать и заботиться. Юля никогда не вставала утром, чтобы приготовить завтрак: вначале ссылалась на неумелость. Мол, только продукты переведёт, которых и так немного. Подразумевалось, что я знаю лучше, что для меня вкусно. А после появления первых денег у нас мгновенно появилась помощница по хозяйству, а после и полный штат прислуги.

Впрочем, я не возражал – передо мной никогда не маячила цель сделать из жены рабыню домашнего хозяйства. Я неприхотлив и спокойно обхожусь обедами в любимых ресторанах, но, оказывается, когда женщина заботится о тебе – это невероятный кайф.

– Почему не ешь? – хмурится Варя, а я встряхиваю головой и всё-таки принимаюсь за еду. – Задумался?

Она смотрит на меня пытливо, неосознанно кусает нижнюю губу, а в глазах много любопытства. Вечером мы не перешли к самому важному: вначале ужин, потом любовь и меня вырубило, как трансформаторную будку. Тысячу лет так крепко не спал!

– Мы вчера не поговорили, – я делаю большой глоток сока, глядя поверх стакана на Варю. – О том, почему я задержался.

– Не поговорили, – соглашается Варя и суетным движением смахивает несуществующие крошки с идеально чистой столешницы. – У нас не хватило времени…

– Нашлись занятия интереснее. Согласен, что более приятные, – ставлю на стол полупустой стакан и, протянув руку, глажу костяшками нежную щёку. – Какая же ты красивая…

– По-моему, ты мне снова зубы заговариваешь, – трётся щекой о мою руку, глаза закрывает, а мне так хочется снова послать всё к чёрту и овладеть Варей прямо здесь, сбросив на пол тарелки.

Но есть вещи, о которых нельзя молчать.

– Я был с женой.

Варя вскидывает на меня свои потрясающе огромные глаза, едва заметно бледнеет, а я готов голову себе оторвать за то, что не умею начинать разговор с правильных слов. То ли дело деловые переговоры.