Борщевик шагает по стране

– Да, да. Конечно – солдат подошел к панели – признаться мне и самому тут всё надоело, начальники же не спрашивают нравиться или нет, просто дают разнарядку и всё. К тому же я просто не хочу тут умирать.

– Вообще здраво рассуждаешь – сказал Вышкин, наблюдая за тем, как он молотит по кнопкам.

– Спасибо. Вы на какое время поставить? Просто у вас раненые.

– Думаю, на полтора часа хватит. Только, сделай так, чтобы отмены не было. Ведь ты с нами пойдешь, и если что не так, то мне терять уже нечего.

– Конечно, конечно, только и вы и Серегу отпустите. Он тоже с Костромы и ни в чём не виноват.

– Если всё правильно сделаешь, оба выживете. Так, а здесь же сирена есть?

– Сработает в штатном режиме. Если о персонале беспокоитесь, то эвакуироваться времени всем хватит, кроме разве что – он посмотрел на Сосновского – Михаилу Вадимовичу сложно придётся.

– А это уж как ваш коллектив решит. Ты сейчас о себе думай, да о Сереге, вам еще домой возвращаться, к родным.

Вышкин посмотрел на сестру, на Мозалева, кажется, не к такой ситуации он готовился. Не к такой.

Тут в очередной раз завыла сирена. Солдат удовлетворённо отошел от панели и посмотрел ему в глаза – вот и всё, осталось лишь вытащить всех отсюда.

– Тогда берешь и помогаешь. Жень ты как? Идти сможешь? – Вышкин посмотрел на Мозалева – я говорю, идти можешь?

Но Мозалев лишь пространно повернул голову. На мгновение Вышкину показалось, что он вообще ничего не понимает, лишь просто смотрит куда—то в сторону, словно пытаясь что—то найти.

– Там – он указал рукой на двери – там, нам надо туда.

– А? – Вышкин развернулся и посмотрел на большую металлическую дверь – куда туда, ты что несешь? Иди наверх с сестрой, у нас времени нет тут прохлаждаться. – Нет. Туда. Мне надо туда – он нагнулся и освободил ноги – там, мой товарищ. Его надо освободить.

– Какой к черту товарищ – Вышкин подошел к сестре и бегло её осмотрел, потом встал перед высвободившимся Мозалевым – ты в себе вообще, нам сестру твою вытаскивать надо.

– Уйди – буркнул Мозалев и отшвырнул Вышкина словно котенка – Мне надо его спасти.

Отлетев к стенке, майор смачно приложился о бетон, и чуть было не потерял сознание. Но, прекрасная спортивная форма, и отточенные навыки со времен службы в армии, не дали ему потерять сознание, поэтому, он лишь сплюнул кровь и быстро поднялся.

– Да вы тут, что с ума посходили – сказал он, снова приближаясь к Мозалеву – нет, так не пойдет.

И не дав Евгению Петровичу, обернуться, что есть силы, рубанул его пистолетом по затылку, выключив и сознание, и желание кого—либо вызволять. – Так—то оно лучше – удовлетворенно заметил Вышкин – а теперь ты и ты, помогите мне, наконец, вынести их наверх. А то не ровен час, еще кто—то прибежит.

Мозалев

Открыв глаза, я вижу небо. Чистое, белое, утреннее. Такое какое оно и должно быть. Немного странное, но кажется это впервые, настолько сильны во мне эти чувства, от которых у меня переполняет душу. А еще, какой же он вкусный. Этот воздух. Невероятно вкусный воздух.

Я поворачиваю голову и вижу сестру. Она лежит, как и я на траве. Только в крови, рядом с мужем, который достав из аптечки бинты, делает ей какую—то повязку. На лице его улыбка, кажется, он счастлив и ей ничего не угрожает.Я пытаюсь подняться. Откуда—то веет гарью.

Да. Точно. Эта база. Теперь на её месте огромная яма, отвратительно, оголяющая бетонные балки. Кажется, теперь она уже точно никого не сможет принять. Или изучить, это не совсем понятно.

Я чувствую, как шумит в голове. Это последствия воздуха, он буквально взорвал мое восприятие мира, он действительно ни на что похож и прекрасен. Хочется еще, еще и еще, настолько сильно он насыщает мое сознание.

Я поворачиваю лицо к солнцу. Это невероятно. Как же всё тут прекрасно. Как насыщенно, как великолепно. Я просто не могу сдержаться от удовольствия и впитать, впитать все эти удовольствия. Ох, как же хорошо.

Я слышу чей—то голос и вижу, как муж моей сестры зовет меня. Что ж. Это разумно. Я должен помочь донести её до машины. Я кладу руку на траву, и пытаюсь подняться, боже, как же это мило, я вижу, как маленькие цветочки борщевика, начинают медленно тянуться ко мне.Эпилог.

Сидя в министерстве обороны, генерал Вьюнов, держа папку в руках, буквально изъездил стул, никак не находя точку спокойствия. Ему всё время казалось, что что—то не так, и стул являет собой само проклятие, не давая ему расслабиться перед важной встречей.

– Часто наверно так? – он посмотрел на секретаря министра – час прошел.

– Бывает. По—разному бывает – холодно ответила она – подождите ещё немного.

– Да, да конечно – нервно заметил Вьюнов еще крепче прижимая папку. Сначала он конечно хотел было что—то еще заметить этой девочке о вежливости и касательно субординации, но потом вспомнил, что у неё было звание генерал майора.

И лишь спустя два часа, он наконец смогу попасть на прием к министру обороны Шангу Виктору Семеновичу, человеку с безупречной политической репутацией и железной волей.

– Прошу садитесь – указал на стул Шангу – вы по так называемому Тверскому инциденту?

– Гадюкинскому.

– А?