Борис Годунов

Первым версию об убийстве Царевича огласил, что называется, «на всю Европу» иезуит и личный представитель римского папы Григория III Антонио Поссевино, посетивший Москву в 1582 году. Сколько-нибудь подробный разговор о политических и клерикальных мотивах этой миссии здесь неуместен; ограничимся только пассажем из записок иезуита, касающимся случая в Александровой слободе:

«В одном из своих припадков ярости он (Царь) 19 ноября 1581 года убил своим посохом любимого сына, о котором только и могла идти речь как о наследнике престола. Наследник упрекал отца в жестоком обращении с его женой. По приказу отца наследник дважды должен был развестись с женами, ибо они не рожали ему сына; в угнетенном состоянии духа он заговорил с отцом на повышенных тонах, и Иван пришел в ярость

Поссевино несколько недель пребывал в Москве. Окруженный почетом и вниманием, он не мог долго находиться вне поля зрения многочисленных приставленных к нему русских слуг и вельмож. Никто из русских не стал бы разговаривать с иностранцем о внутренних делах, да еще обсуждать личную жизнь Царя, тему, закрытую раз и навсегда для обсуждения. Поссевино и до прибытия в Москву и потом много общался с польским Королем Стефаном Baтopпeм^^S встречался и с русскими эмигрантами, обретавшимися в Аитве и Польше. Очевидно, там, в среде эмигрантов-отщепенцев, он и почерпнул свои «знания о событии».

Иную, еще более неправдоподобную интерпретацию события дал упоминавшийся Джером Горсей. Он ничего не говорит о жене Царевича и выставляет в качестве главной причины ссоры Царя с сыном заступничество последнего за «казненных по приказу Иоанна», но не только. «Кроме того. Царь испытывал ревность, что его сын возвеличится, ибо его подданные, как он думал, больше его любили Царевича. В порыве гнева он дал ему пощечину (метнул в него копьем). Царевич болезненно воспринял это, заболел горячкой и умер через три дня»^^^.

Замечательная по своей невежественности деталь: за последние пять лет правления Иоанна Грозного на Руси по его приказу не был казнён ни один человек, но «вездесущий» и «всесведущий» иностранец об этот просто не ведал.

Английский «ловец удачи» Джильс Флетчер (ум. 1610), издал в 1591 году в Лондоне книгу «О Русском Государстве». Он приехал в Россию при Царе Федоре Иоанновиче в ноябре 1581 года и пытался осуществить выгодную комбинацию: добиться монополии на торговлю с Россией. Из этого ничего не вышло, «дельце провернуть» не удалось, и через семь месяцев раздосадованный англичанин покинул ненавидимую им страну, а потом и написал книгу-пасквиль, в которой упомянул и о смерти Царевича Иоанна.

По словам купца-неудачника, он был «лучшим» из всех сыновей Грозного. Скончался же он «от головного ушиба, нанесенного ему отцом его в припадке бешенства палкой или (как некоторые говорят) от удара острым концом ее, глубоко вонзившимся в голову. Неумышленность его убийства доказывается скорбью и мучениями по смерти сына, которые никогда не покидали его до самой могилы »^^^ С последним утверждением этого заезжего «знатока России» нельзя не согласиться.

Французский наемник Жак Маржерет, служивший с 1600 года при Царе Борисе Годунове, а затем при Лжедмитрии I, покинул Россию в 1606 году, вернулся во Францию, где написал сочинение о Московском Царстве. Там много рассказано о русских правителях, в том числе и передана версия о гибели Царевича Иоанна.

«Иван Васильевич женат был семь раз, вопреки своей религии, которая разрешает вступать в брак только три раза; у него были три сына. Ходит слух, что Царь собственноручно умертвил старшего сына. Но это случилось по-другому. Хотя Иван бил сына концом палки, окованной четырехгранным железным острием в виде жезла — каковую палку никто не смел иметь, исключая Государя... и хотя Царевич и был ранен, однако же умер не от удара, а уже после во время путешествия на богомолье »^^^.

Маржерет не говорит о слухах об отравлении Царевича, которые широко циркулировали тогда, а через несколько веков получили и определенное документальное подтверждение. Медико-биологическая экспертиза останков Царевича, проведенная через четыреста лет, установила, что они содержат превышение содержания ртути в 32 раза выше допустимого, содержание же мышьяка превышено в 3,2 раза! Удивительно, что и после опубликования этих данных многие авторы обошли их стороной, не удостоив вниманием. Карамзинская история с посохом все еще господствует на страницах Грозненианы.

Голландский купец Исаак Масса (1587–1635) дважды по торговым делам посещал Москву и подолгу в ней жил; первый раз он приехал в 1601 году и основал торговлю шелком. Имея обширный круг знакомств, главным образом среди иностранцев, он собирал все сведения о загадочной стране России, а потом пересказал их в своей книге, написанной в 1610–1611 годах. Приведена здесь и версия о гибели старшего сына Иоанна Грозного, причем событийная канва значительно разнится с изложениями и Поссевино, и Горсея.