Борьба за обед: Ещё 50 баек из грота

Улики

Ледниковые степи – обледенелый рай. С одной стороны, бóльшую часть года их сковывают морозы, с другой – тут бесконечное количество еды. Вода заморожена в ледниках, отчего небо всегда ясное, солнца даже за короткое лето хватает, чтобы в степи выросла высокая трава. Подтаивающие ледники при этом хорошо увлажняют почву, так что сочетание обилия света сверху и воды снизу просто идеально для растений. К тому же зимой в сухом воздухе травы не гниют, а автоматически превращаются в стога, а снега совсем мало, так что копытным не сложно накопытить-натебеньковать себе еды. Так-то и получается, что по замороженной пустыне бродят бесчисленные стада лошадей, северных оленей и бизонов. А бродят они, что очень удобно, по расписанию: зимой на юг, туда, где не так холодно, больше сушёной травы и чуть более густые заросли закрывают от студёных ветров; летом на север, на продуваемые равнины, подальше от жары и гнуса. Для десятка-другого охотников миллионы зверей, эти бесчисленные тонны мяса – просто неиссякаемый магазин, в котором можно разок хорошенько запастись, сложить добытое в надёжные закрома – неломающийся холодильник из вечной мерзлоты (как удобно!) – и жить весь оставшийся год припеваючи. Из тех же животных получается и одежда, и орудия, и топливо, и вообще все надобности. А высвободившееся время можно потратить на беседы и рассказы, песни и пляски, резьбу фигурок и украшение орудий и жилищ.

Одно из таких райских мест раскопано в Амвросиевке в России, в балке Казённой. Люди выбрали наилучшее место для загонной охоты: стометровую вершину и склон мыса, выступающего между двух оврагов на берегу реки Крынки. Здесь проходил путь миграций короткорогих бизонов Bison priscus mediator (они же Bison priscus deminutus), которых люди загоняли в тупик на мысу и далее – в овраг на крутом склоне, не слишком большой, но вполне достаточный, чтобы звери переломали себе ноги и передавили друг друга: длиной более 60 м, глубиной 1,5 м и шириной 4–5 м. Чтобы направить зверей на склон с оврагом, люди могли ставить какие-то ограды на северном и северо-восточном краях мыса. Кому-то это может показаться чересчур трудоёмким и сложным, но загонная охота с плетнями, иногда многокилометровыми, известна этнографически, например, в Северной Америке. По состоянию бизоньих зубов и наличию минимум двух различимых слоёв можно видеть, что люди охотились тут в конце весны, во время миграции с юга на север в лесостепь, а также в конце осени и начале зимы, при миграции с севера на юг в малоснежные области. В ловушку попадались бизоны всех возрастов, но среди коров больше было молодых, а среди быков – более старших, причём быков несколько больше.

В итоге в овраге накопилось от 500 до 1000 бизонов, примерно по пять штук на квадратный метр! Часть костей сохранила анатомическое положение: куски позвоночников с черепами, концы ног. Между костями люди набросали орудия: костяные наконечники со вставленными по краям микролитами и каменные пластины для резки мяса. Красная охра косвенно свидетельствует о каких-то ритуалах, совершавшихся тут же по завершении охоты. А вот следов огня на костище нет – кухня была в другом месте. Поверх надрезок от орудий местами видны следы зубов хищников, приходивших после людей за бесплатным ужином.

Возможен и иной сценарий: бизоны поднимались по крутому склону балки от пресного источника вверх, а на пути их ждали охотники. Но тогда возникает вопрос: как таким способом удалось добыть столько животных?

Есть, правда, и ещё одно мнение, согласно коему, бизонье костище – не место охоты, а ритуальный центр, так как орудия и следы орудий на костях есть на разной глубине, чего якобы не могло быть при свалке бизонов. Против этого легко выдвинуть два простейших соображения: во-первых, загонять бизонов в овраг люди могли каждый год много лет подряд, а во-вторых, при разделке туш их могли переваливать с места на место.

После охоты люди далеко не уходили – всего за двести метров, туда, где поддувал северный ветерок, сносивший комаров. Удобно и то, что в трёхстах метрах в балке имелся источник пресной воды, а в нескольких километрах – местонахождения кремня, известняка и мрамора. Тут люди жили с весны по осень, разделывая бизонов и весело проводя время. Судя по отсутствию хвостовых позвонков, люди уносили шкуры, оставляя на месте черепа, куски позвоночников и концы ног. В отличие от костища, на стоянке есть обожжённые кости и кремни. Творчество представлено подвесками из камня, ископаемых морских лилий и одной раковины Cardium, а также красной и жёлтой охрой.