Бонсай

Обитает Хулио в цокольном этаже здания на площади Италии. Когда от жары у него начинает кружиться голова, он принимается разглядывать в окне мельтешение чужой обуви. В тот самый день, перед тем как открыть дверь комнаты, он замечает приближение Марии, своей соседки-лесбиянки. Это ее туфли, точнее – сандалии. Он поджидает ее, считая шаги и здороваясь с консьержем, пока не чувствует появление Марии. Теперь он сосредотачивается на том, чтобы отпереть дверь: делает вид, будто не может найти ключ, хотя на его брелоке их всего два. «Кажется, ни один не подходит», – громко жалуется он, глядя в сторону. Хулио видит длинные белые волосы Марии, из-за которых ее лицо кажется смуглее, чем на самом деле. Как-то раз они поболтали о Севе́ро Сарду́е[6]. Она не увлекается чтением, но очень хорошо знает творчество Северо Сардуя. Ей сорок или сорок пять лет, живет одиноко, читает Северо Сардуя, поэтому, как дважды два четыре, Хулио считает Марию лесбиянкой. Он тоже любит произведения Сардуя, особенно его эссе, и потому у него всегда наготове тема для бесед с геями и лесбиянками.

В тот день Мария выглядит менее трезвой, чем обычно, она в платье, которое надевает редко. Хулио собирается сказать ей об этом, но сдерживается, считая, что, наверное, ей не понравится такое замечание. Чтобы забыть о своей встрече с Гасмури, он приглашает Марию выпить кофе. Они беседуют о Сардуе, его произведениях «Кобра», «Светлячок», «Большой взрыв», «Писано на теле». А еще, что в новинку, они судачат о соседях и о политике, о странных салатах, об отбеливателях для зубов, о витаминных добавках и соусе из грецких орехов, который она советует Хулио когда-нибудь отведать. Но вот все темы исчерпаны и кажется неизбежным, что обоим надо возвращаться к своим повседневным делам. Мария – учительница английского языка, однако трудится дома, переводя учебники по программированию и инструкции к аудиоаппаратуре. Он сообщает ей, что только что получил хорошую интересную работу у писателя Гасмури.

– Я не читала его книг, но, говорят, он хороший писатель. С ним знаком мой брат из Барселоны. Кажется, они вместе находились там в изгнании.

Хулио говорит:

– Уже завтра я начинаю работать с Гасмури. Нужно набрать текст его нового романа, потому что он пишет от руки и не любит заморачиваться с компьютером.

– А как называется его книга?

– Он собирается обсудить название со мной. Роман о том, как мужчина узнает по радио, что любовь его юности умерла. С этого начинается все, абсолютно все.

– И что там дальше?

– Он не смог забыть ее, свою большую любовь. В молодости они вместе ухаживали за растеньицем.

– Оно было карликовым? Это бонсай?

– Да, бонсай. Они решили купить его как символ безмерной любви, которая их объединила. Потом все летит к чертям, но он так и не смог ее забыть. Его жизнь удалась, у него родились дети, он развелся, и все это время помнил о первой женщине. И вот однажды он узнает о ее смерти и решает воздать должное своей любимой. Впрочем, мне еще неизвестно, как герой произведения собирается почтить ее память.

После двух бутылок выпитого вина они занялись сексом. Ее пока немногочисленные морщинки вдруг показались ему более заметными даже в полумраке комнаты. Движения Хулио запаздывают, а Мария, напротив, немного опережает сценарий, зная о нерешительности Хулио. Дрожь постепенно сменяется более приятным содроганием, которое естественным образом приводит к игре пятой точкой.

На мгновение Хулио задерживает взгляд на белых волосах Марии: они похожи на тонкую, но потрепанную и обветшалую ткань, гладить которую следует осторожно, нежно и с любовью. Однако ласкать волосы деликатно и нежно ему трудновато, он предпочитает двигаться вниз по телу, приподнимая платье. А Мария ощупывает уши Хулио, его нос, разглаживает волосы на висках. Вскоре она прерывает движения Хулио: ну, давай же, войди в меня.

В восемь утра зазвонил телефон. «Сеньорита Сильвия из издательства «Планета» берет с меня за перепечатку текста всего сорок тысяч песо, – сообщает Гасмури. – Так что извини».

Сухой тон Гасмури озадачил Хулио. Воскресенье, восемь утра, его только что разбудил телефонный звонок; лесбиянка, или не лесбиянка, или бывшая лесбиянка спящая рядом с ним, начинает просыпаться. Гасмури отказал ему, и сеньорита Сильвия из «Планеты» за сорок тысяч песо выполнит это задание. И хотя Мария до конца не пришла в себя и не спрашивает, кто звонил или который час, Хулио отвечает:

– Это Гасмури, он, кажется, рано встает или ему невтерпеж. Позвонил мне, чтобы подтвердить, что сегодня мы начинаем работать над «Бонсаем». Так будет называться роман.

Последовало нечто вроде идиллии, которая продлилась менее года, пока Мария не уехала в Мадрид. Она отправилась туда, потому что ей нужно было уехать, но прежде всего потому, что отсутствовали причины оставаться. Все пути ведут в Мадрид, шутливо сказали бы вульгарные приятели Хулио, но у него нет таковых, он всегда был разборчив в дружбе. Словом, в нашей истории Мария не имеет значения, нас интересует Хулио.