Бонсай

– Он так и не смог ее забыть, – повторяет Хулио. Герою романа удалось неплохо устроить свою жизнь, у него появились дети и все такое, но ее он не позабыл. Она была переводчицей, как и ты, но с японского языка. Они познакомились много лет назад, когда оба изучали японский. А когда она умерла, он подумал, что лучший способ почтить ее память – снова обзавестись бонсаем.

– И он купил его?

– Нет, на этот раз не купил, а вырастил. Добыл информацию, проконсультировался со знатоками, посеял семена и почти обезумел в ожидании всходов.

Мария вздыхает:

– До чего же странная история.

– Да, и к тому же Гасмури пишет замечательно. В моем изложении сюжет выглядит странно и даже мелодраматично. Но Гасмури наверняка сумел придать роману подходящую форму.

В то же воскресенье состоялась первая воображаемая встреча с Гасмури. Хулио покупает четыре блокнота фирмы «Колумб» и всю вторую половину дня пишет, расположившись на скамейке в парке Форесталь. Лихорадочно строчит измененным почерком. Ночью он продолжил работать над романом «Бонсай», а к утру понедельника уже заполнил первую тетрадь будущего произведения. Перечеркнул несколько абзацев, капнул кофе на некоторые страницы и даже кое-где посыпал свою рукопись сигаретным пеплом.

Он признался Марии, что это сложнейший вызов для писателя. В «Бонсае» практически ничего не происходит, его сюжета хватило бы лишь на двухстраничный плохонький рассказик.

– А как их зовут?

– Персонажей? Гасмури не дал им имен. Утверждает, что так оно лучше, и я с ним согласен: просто Он и Она, у них нет имен и, возможно, даже лиц. Главный герой – король или нищий, неважно. Король или нищий, упускающий единственную девушку, которую по-настоящему любил.

– И он научился говорить по-японски?

– Они познакомились на курсах японского языка. Дело в том, что я пока не знаю, но собираюсь ответить на это во второй тетради.

В последующие месяцы по утрам Хулио старается писать почерком Гасмури, а после обеда проводит время за компьютером, набирая текст и уже не понимая, чей же роман на самом деле он решил закончить хотя бы мысленно. Хулио полагает, что окончательный текст станет идеальным прощальным подарком или даже единственным возможным даром для Марии. Он так и поступает – заканчивает рукопись и дарит ее Марии.

В течение нескольких дней после ее отъезда Хулио сочиняет несколько срочных электронных писем, которые тем не менее неделями висят в папке «Черновики». Наконец решается послать ей такой текст:

Я часто тебя вспоминаю. Прости, но мне некогда было написать. Надеюсь, ты добралась благополучно.

Гасмури хочет продолжить совместную работу, хотя и не говорит мне, над чем конкретно. Должно быть, над новым романом. По правде говоря, не знаю, хочу ли я и дальше терпеть его нерешительность, его кашель, хмыканье, да и нравоучения. Я больше не даю уроки латыни. Вот и все, о чем я могу тебе поведать. Роман выйдет в свет на следующей неделе. В последний момент Гасмури решил назвать его «Излишки». Мне такое название не кажется удачным, поэтому я слегка зол на Гасмури, но в любом случае автор-то он.

Обнимаю, Х.

Смущенный и растерянный Хулио отправился в Национальную библиотеку, чтобы присутствовать на презентации книги «Излишки», подлинного романа Гасмури. Из глубины залы он наблюдает за автором, который время от времени кивает, давая понять, что согласен с замечаниями Эбенспергера, критика, ответственного за мероприятие. Критик назойливо размахивает руками, демонстрируя, что роман ему действительно интересен. В свою очередь издательница, особо не скрывая, следит за реакцией публики.

Хулио лишь вполуха слушает выступление: профессор Эбенспергер намекает на литературную дерзость и художественную непримиримость автора, мимоходом упоминая одну из книг Рильке, использует идею Вальтера Беньямина (хотя и не ссылается на него) и вспоминает стихотворение Энрике Лина (называя поэта панибратски – Энрике), который, по его словам, прекрасно синтезирует конфликт в «Излишках»: «Тяжелобольной человек мастурбирует, чтобы подать признаки жизни».

Еще до выступления издательницы Хулио покидает зал и направляется в квартал Провиденсия. Через полчаса почти машинально он оказывается в кафе, где когда-то познакомился с Гасмури. Хулио решает задержаться там в ожидании чего-то важного. А пока он покуривает. Смакует кофе и покуривает.

V. Два рисунка