Бомбардировщики

— Ты смотри! Молодец старлей! — Иван Маркович хлопнул себя по бедру и счастливо рассмеялся при виде беспорядочно кувыркающегося англичанина.

— Знай наших, гаденыш! — прокричал подполковник и через минуту негромко добавил: — А Ливанову я все равно устрою разнос.

Бой шел явно не так, как его представляли себе англичане. Неожиданная атака бомбардировщиков, сокрушительный огонь крупнокалиберных пулеметов, численное превосходство не оставили англичанам ни одного шанса. Четыре «Веллингтона» из шести сбиты в первые минуты боя. Оставшейся паре не оставалось другого выхода, кроме как спасаться бегством.

Наблюдая за группой Ливанова, Овсянников совсем позабыл про истребители. А «эмили» тем временем завалили трех англичан ценой потери одного своего. Еще один «Мессершмитт» покидал поле боя, оставляя за собой дымный след. Оторвавшись от преследователей, истребитель выровнялся над землей и уверенно взял курс на наш аэродром.

Еще один «мессер» вырвался из огненной круговерти собачьей схватки и помчался вдогонку за английскими бомбардировщиками. За смельчаком наблюдали сотни пар глаз. Неудачная попытка загнать лимонника, безрезультатные заходы на цель и, наконец, таран. Герою аплодировали. Что творилось на аэродроме, невозможно себе представить.

Люди с криками бросали в небо фуражки и летные шлемы. Расчет одного зенитного автомата выпустил вверх длинную очередь трассерами. Как потом передали Овсянникову, лейтенант Карпов настроился на рабочую волну немецких истребителей и поздравил героя в открытом эфире от лица всех советских товарищей.

Немец сумел нормально приземлиться, несмотря на погнутый винт. К этому моменту аэродромный персонал уже вытаскивал из кабины «Мессершмитта» севшего первым на поврежденной машине истребителя. Самостоятельно выбраться из самолета немец не мог. Английские пули не только прошили насквозь самолет, но и нашли летчика.

Ничего, до медсанчасти парня донесли на руках, а там он попал в руки военврача Татаринова. Рана оказалась неопасной — чистое проникающее в бедро. Крови немецкий лейтенант потерял много, но это не страшно. Фельдшеры быстро обработали рану, перевязали и оставили летчика дожидаться операции. Сам Арсений Михайлович пока был занят другими пациентами.

Наши бомбардировщики садились следом за поврежденными истребителями. Старший лейтенант Ливанов держал свои экипажи в небе до тех пор, пока не убедился, что опасности больше нет. Приземлились удачно, никто не выкатился за пределы летного поля и не попал стойкой в воронку. Сам комэск пошел на посадку последним, убедившись, что все его люди сели.

К моменту приземления бомбардировщика с номером «17» на летном поле было полно народу. Как только самолет остановился, к нему бросились товарищи, ребятам не дали спуститься на землю. Всех четверых членов экипажа подхватили за руки-ноги и принялись качать.

— Что здесь происходит?! — начальственный рык подполковника Овсянникова заставил людей расступиться в стороны.

— Разрешите доложить, товарищ подполковник! Задание выполнено. Удар по порту Ливерпуля нанесен в расчетное время. На обратном пути… — держался Ливанов молодцом.

— Ну, старший лейтенант! Ну, Ливанов! — Иван Маркович не находил слов, ему одновременно хотелось убить и расцеловать этого человека. — Быть тебе капитаном! Молодец, истребитель-бомбардировщик, пиши рапорт на своего стрелка, орден он честно подстрелил, с первой очереди.

— Служу Советскому Союзу! — одновременно грохнули Ливанов, Хохбауэр, Зубков и Фролов.

— А на тебя будет отдельный рапорт, — Овсянников шутливо погрозил летчику кулаком, — смотри у меня!

Поздравив героев, Иван Маркович поспешил в штаб полка. Ребятам радоваться жизни, а у комполка работы невпроворот. Сегодня на аэродроме слишком шумно, гости один за другим с неба валятся. Хорошо хоть под конец «веселья» потянулись гости желанные. Немецкая истребительная эскадрилья, отогнав англичан, в полном составе заходит на посадку. Видимо, у союзников горючее заканчивается.

Первым делом Овсянников взялся писать бумаги на представление экипажа старшего лейтенанта Ливанова к наградам. Боевых вылетов сегодня явно не будет, в штабе корпуса все же не сумасшедшие сидят, гнать людей в бой, когда в небе над Нормандией и Проливом черт знает что творится! Да и истребительного сопровождения точно не будет. Все способные подняться в небо «мессеры» работают над своей территорией. С бытовухой и текучкой справятся заместители и командир БАО. Это их прямые обязанности, в конце концов.

Конечно, Овсянникову хотелось поговорить по душам с немецкими товарищами. Просто пожать ребятам руки, поблагодарить за хорошую работу. Угостить вином, если удастся уговорить задержаться на нашем аэродроме до обеда. С другой стороны, нельзя терять лицо, должность требует встречать младших по званию в кабинете или на КП. Чтоб не подумали, что русский перед ними заискивает.