Бойцы тихого фронта

Решение о походе на Север совпало с прибытием в Китай В. К. Блюхера. В начале ноября 1924 года прославленный советский командир прибыл в Кантон во главе большой группы советских военных специалистов. Встреча Блюхера с Сунь Ятсеном состоялась на борту советского военного корабля «Боровский», бросившего якорь неподалеку от Кантона. Как позже рассказывал сам Блюхер (в Китае он именовался генералом Галиным), Сунь Ятсен в полувоенном костюме, с широкополой шляпой на голове, опиравшийся на бамбуковую трость, произвел на него сильное впечатление огромной энергией, которую излучало все его существо, но которая — это чувствовалось — была на исходе. Сунь Ятсен (в то время ему было 57 лет) был уже совсем седой, измученный болезнью. Однако вождь революции, мобилизуя все свои запасы сил, крепко держал в руках штурвал корабля революции, словно предчувствуя, что его некому сменить на капитанском мостике…

— Останьтесь у нас и помогите нашему делу своим опытом, — сказал на прощанье Сунь Ятсен Блюхеру, крепко пожимая ему руку. — Я верю в Советскую Россию, верю и лично вам!

Несмотря на то, что у него не было солидной военной опоры, поход на Север в 1925—1926 гг. оказался политической необходимостью. В результате разгрома «бумажных тигров» общее политическое положение в Китае резко изменилось в пользу революционного правительства и момент для нанесения удара оказался благоприятным.

Ситуация требовала, во-первых, громить и подчинить кантонскому правительству части контрреволюционного генерала-милитариста Чжень Цзюнмина, непрестанно угрожавшего с Севера спокойствию и безопасности Гуандуна; во-вторых, обуздать всех менее значительных милитаристов и диктаторов в соседних провинциях Гуйчжоу и Гуанси, официально признававших власть конституционного правительства, но на деле саботировавших в своих военных округах почти все его мероприятия, направленные на стабилизацию и перестройку режима.

В результате нанесения решительного удара по «шантуанам» и их империалистическим подстрекателям существенно изменилось положение на Севере. Реакционному цзянсийскому генералу У Пэйфу, одному из главных заговорщиков, с тыла нанес удар его подчиненный Фын Юйсян, решивший порвать со своим хозяином. Дивизия Фына овладела столицей Пекином. Потерпев поражение, армия У Пэйфу в панике отступила. Пекинский реакционный режим Цао Куна рухнул, словно карточный домик. «Президент» пекинской олигархии попал в тюрьму, а «временным главой государства» стал генерал без армии Дуан Цижуй. Освободитель Пекина Фын Юйсян после свержения диктатора Цао Куна объявил, что поддерживает конституционное правительство, призвал к сотрудничеству с Коммунистической партией Китая и сближению с Советским Союзом и назвал свое войско «народной армией». Фын Юйсян послал дружеское послание Сунь Ятсену и пригласил его в Пекин, чтобы совместно обсудить вопрос о созыве Национального собрания, которое бы осуществило мирное объединение страны…

Странные события на этой странной земле… Кто мог ждать подобного развития событий! Это превосходило всякие ожидания — ведь объединение в то время являлось первой и основной целью национального революционного правительства. Без национального объединения и сплочения страны было невозможно решительно противостоять империалистическим силам. Неужели эта высокая цель, еще вчера встречавшая тысячи препятствий на своем пути, будет достигнута почти без усилий, достигнута благодаря помощи неизвестного до тех пор и вычеркнутого из списков друзей Фын Юйсяна.

Сунь Ятсен, по совету Бородина и Блюхера, немедленно отправился в Пекин морем — хотя вероятность мирного объединения страны была незначительной, ею следовало воспользоваться. Возможно, что там, на месте, вождю революции, всеми уважаемому Сунь Ятсену, удастся придать дополнительный импульс развитию событий и превратить военную победу в политическую?

Планировавшийся до этого поход на Север отпал сам по себе. В «поход» на Север отправился вождь революции.

Но советские военные специалисты не строили никаких иллюзий: положение в Пекине, явившееся результатом военной победы, едва ли зависело целиком от Фын Юйсяна. Старые политиканы, находившие выход и из более запутанных положений, вряд ли сложили руки. Надо было ждать также контрдействий и со стороны империалистических сил, прежде всего Японии: перспектива мирного объединения Китая под руководством Сунь Ятсена для них означала полный политический крах. А приходилось иметь в виду и еще один факт: Сунь Ятсен изнемогал от приступов болезни…