Бои младенцев (ЛП)

Также присутствовал Джозеф Киснер, пожилой джентльмен, владевший бейсбольной командой, яхтой и известный браконьерством в Африке, где он хвастался, что чудом избежал смерти от рук группы африканцев, охотившихся за браконьерами, его истории с удовольствием слушали все, кто был там. Дэвид Ясмин был постоянным участником Боёв младенцев, молодым предпринимателем, сколотившим состояние на нескольких дешёвых продуктах, которые годами доминировали в рекламных роликах и социальных сетях. С тех пор он инвестировал свои доходы в другое место, и, по слухам, сотни его миллионов были спрятаны на офшорных счетах. Сандра Вермилион была единственной женщиной, присутствовавшей помимо Терезы, которая обманула нескольких богатых мужчин, лишив их самих средств к существованию и денег. Люди шутили за её спиной, называя её Чёрной вдовой. Она была застенчивой, но была второй по жестокости во время своего шантажирующего видео.

Всего в эту прекрасную ночь было семеро посетителей, жадных до азарта. Ставки делались не только на исход. Например, при наличии только семи посетителей шансы сильно отличались от ставок на лошадей. Они делали ставки на то, какой ребёнок первым нападёт, кто первым истечёт кровью, кто первым заплачет, кто первым описается или испражнится (две отдельные ставки). Исход каждого боя стоил больших денег, но все маленькие ставки складывались, создавая более приятный бонус, хотя для этих людей опыт наблюдения за тем, как младенцы дерутся насмерть, был не похож ни на что другое. Это и был настоящий выигрыш.

Как и в скачках, всем раздавали маленькие брошюры с описанием каждого из малышей, которым сегодня предстоит драться. Имя, вес, этническая принадлежность, история на ринге и тому подобное. Кандидаты были перечислены, и ставки были сделаны. По прибытии посетители молча читали информацию, делая ставки. Было много проверок. Те, кто прибыл раньше, проводили больше времени с брошюрой, пытаясь понять, каких малышей они выберут победителями.

Потягивая коктейли и попыхивая дизайнерскими электронными сигаретами, они болтали о вещах, которые люди обсуждали на коктейльных вечеринках, как будто не все они были там, чтобы стать свидетелями ужасного подпольного кровавого спорта. В воздухе витало болезненное возбуждение, но никто не обращал на него внимания. Никто не говорил о своих ставках. О предыдущих драках никто даже не вспоминал, как будто потому, что то, чем они занимались, было глубоко противозаконным, лучше посмотреть на драки, чем обсуждать их открыто.

Райан появился на арене перед небольшой группой улыбающихся людей, большинство из которых он видел раньше.

— Мы начнём через десять минут, — сказал Райан.

Завсегдатаи бормотали в ответ, все улыбались и предвкушали.

10

Утёнок стоял на балконе перед своей хозяйской гостиной, глядя на задний двор. Он смотрел на свою маленькую арену насилия, задаваясь вопросом, о чём говорили его покровители, ожидая чего-то столь же болезненного и развратного, как наблюдение за тем, как младенцы дерутся насмерть. Он часто задавался вопросом, что за люди увлекаются подобными вещами, что-то, что он узнал, когда проводил собеседования у потенциальных покровителей и снимал видео с шантажом. Люди были готовы связать себя с этим материалом только для того, чтобы участвовать. Сами они были больны и безумны. У них было всё на свете, и всего не хватало. Утёнок понял. Он был одним из них.

Он начал с малого, с собачьих боёв. Что не нравилось Утёнку, так это иметь дело с животными. Вся эта андеграундная культура вращалась вокруг собачьих боёв, которые Утёнка не интересовали. Люди не только разводили питбулей для боёв, но и обучали их этому. Утёнок даже близко не интересовался дрессировкой животных, и он обнаружил, что было гораздо меньше людей, заинтересованных в том, чтобы наблюдать, как необученные собаки гоняются друг за другом. Он начал устраивать уникальные собачьи бои, избегая питбулей, выбирая чихуахуа и другие более мелкие породы, которые были известны своей агрессивностью. Он дразнил их и держал их без еды, надеясь, что они разозлятся, будут голодать и устроят хороший бой.

Любители собачьих боёв хотели питбулей. Они увлеклись этим как кровавым спортом. Они хотели смотреть, как самые свирепые животные разрывают друг друга на части, и им это нравилось. Мелкие породы не подходили, да и Утёнок этого не хотел. Его тянуло к боям, потому что ему нравилось смотреть, как два существа сражаются друг с другом, но чего-то не хватало.