Бои местного значения

Разгрузив боеприпасы, я отправился в дом, к хозяину. Надо было где-то устраиваться. Не копать же землянку! Судя по тому, как встретили меня и моего связного, в доме еще никто из наших не был. Связной стоял за моей спиной с автоматом. Мы застали семью в полном сборе в одной комнате. Хозяин, пожилой, высокий немец, его жена, чья-то мать, седая старушка с палкой, их сын средних лет и еще один сын лет двадцати трех — все сидели кучкой в углу, прижавшись друг к другу, и дрожали. Я это заметил сразу по рукам хозяина и сыновей.

— Гитлер капут, — твердил хозяин. — Гитлер капут…

— Знаем, — сказал Тесля хмуро.

Я кое-как объяснил, что мы будем у них жить, и просил показать, где нам разместиться. Тесле не правилась моя отчасти натянутая деликатность и манера разговора с немцами. Я это знал. Тесля держал автомат в правой руке, дулом вниз, и рассматривал комнату с холодком, словно он находился в картинной галерее, не замечая хозяев. Этим он показывал мне свое несогласие. Я знал, что потом он будет меня укорять за мою дипломатию — напоминать о том, что немцы делали у нас. Для этого у него были полные основания. Слишком долго он носил на своих плечах тяжелый станок «максима», а потом минометную трубу и полевые телефонные аппараты, слишком много он потерял крови во время ранения.

Видя, что немцев больше всего смущает автомат, я сказал Тесле:

— Зачем взял?

— Так война же еще не кончилась, товарищ капитан, и солдат должен быть при оружии. Немец это знает лучше, чем кто-нибудь другой в мире. Потом, они так любят автоматы, а вы против.

Тесля поднял свой ППШ и покрутил, как игрушку. Немцы всполошились, и все как один запричитали: «Гитлер капут, Гитлер капут, Гитлер капут…»

— То-то… — подмигнул Тесля, пряча улыбку в усы.

После такого знакомства хозяин повел нас на второй этаж. В большом зале у окна стоял рояль. Обстановка говорила о том, что эта семья не бедствовала. На стенах висели картины в массивных тяжелых рамах. Вообще, все в доме было тяжелым, массивным, как у Собакевича. Паркетный пол блестел. Тесля как-то даже струхнул ступить на паркет. Он топтался у порога и смотрел себе под ноги. Его истоптанные, видавшие виды кирзовые чеботы никак не вписывались в обстановку богатого зала. Длинный стол, обставленный рядами стульев с высокими спинками, был покрыт белоснежной скатертью. Хозяин пригласил меня в комнату, прилегавшую к залу, и показал на две убранные кровати, словно заранее приготовленные для нас с Теслей. Я понял хозяина таким образом, что он отводит нам зал и эту комнату, поблагодарил его и отпустил.

— Что будем делать? — спросил Тесля, когда хозяин ушел.

— Во-первых, я вижу, что ты растерялся, а это не подобает солдату-победителю. Во-вторых, нам надо привести себя в порядок, пообедать и отдохнуть после дальней дороги. Как-никак, целых четыре года!

— Виноват, товарищ капитан. Не могу ступить сапогами на паркет. А положить половик у входа не догадались. Вот и пришлось стоять на пороге. А как немец смотрел на мои сапоги, когда выходил…

Тесля все еще стоял у двери и не знал, как ему поступить.

— Я, мабуть, сниму их и буду ходить в носках.

— Может, еще оденешь белый халат, а потом уж переступишь порог?

— Все ясно! Вот чертив немец…

— Почисти сапоги и приходи.

— Есть.

Через некоторое время хозяин постучал в дверь. В руках у него было множество тарелок, ножей, вилок и других принадлежностей. Вслед за ним вошла хозяйка с кувшином воды и двумя эмалированными мисками, и они принялись вдвоем сервировать стол. Скоро появился Тесля в начищенных до блеска сапогах, и мы уселись втроем за стол. Зал сразу наполнился запахом сапожной ваксы, от которой щекотало в носу. Хозяин поставил на стол бутылку вина, угодливо разложил на тарелках зеленые листочки салата. Возникло замешательство. Тесля смотрел на меня, не прикасаясь к приборам. Руки держал на столе. Чувствовал он себя скованно, неуверенно. Опять немец ставил его в затруднительное положение. Хозяин открыл бутылку, налил мне и ему в бокалы янтарного вина. Наступила пауза. Надо было что-то решать, чтобы выйти из этого положения.

— Выкладывай все, что принес в вещмешке, на стол, — сказал я.

— Фляги тоже? — спросил Тесля.

Немец понял нашу заминку по-своему. Он первым отпил глоток вина, скупо улыбнулся и поставил высокий узкий бокал на место, показывая, что пить можно. Тесля, копаясь в вещмешке, еще раз спросил:

— Значит, и фляги?..

— И фляги! И перестань стесняться. Сегодня мы здесь с тобой хозяева, — решил я подбодрить Теслю, а заодно и себя. — Мы это право завоевали. Вот и посидим тут спокойно, по-хозяйски. Не надо его пугать с излишком…