Богинями мы были и остались

Олег не опоздал ни на секунду. Когда я открыла дверь, он едва смог справиться с выражением своего лица. Страх сменился надеждой, надежда при виде меня улетучилась, мелькнул ужас вперемешку с восхищением, а затем на его физиономии прочно утвердилась несчастная любовь. Я знала, что выгляжу великолепно.

— Ты просто сногсшибательна! — подтвердил мою мысль Олег.

Впрочем, о нем я могла бы сказать то же самое. Этот юнец прекрасно держался в строгом костюме, хотя обычно парни его возраста кажутся в нем смешными и неуклюжими. Приглаженные темные волосы придавали его лицу строгость, подбородок чисто поблескивал, подчеркивая линию губ. Рот у него был особенно притягателен, но, когда Олег медленно, несмело склонился надо мной, я почувствовала досаду. Мне не хотелось его целовать, так же, как не хотелось, чтобы он целовал меня. Тут до меня окончательно дошло: то, что я задумала, был чистой воды фарс. Красивый, элегантный мальчик войдет со мной под руку в гостиную моей подруги, и гости, включая мою маму и саму невесту, станут перешептываться за моей спиной. Что-нибудь вроде: «наконец-то у нее появился настоящий мужчина!», «оказывается, она еще кое-что может!».

Мне стало так невыносимо противно, что я потянулась к бретелькам своего великолепного голубого платья, дабы стянуть его с себя, словно избавляясь от маски.

— Марина, пойдем, а? — умоляюще прошептал Олег.

У него были такие грустные, такие нежные глаза, что я не решилась сорвать этот дурацкий спектакль. Будь что будет!

…Я увидела наше отражение в огромном зеркале Лелькиной прихожей. Нельзя было сказать, чтобы молодость Олега так уж бросалась в глаза. Мы смотрелись гармоничной парой — с приклеенными улыбочками, оба прилизанные до невозможности, не глядящие по сторонам.

— Марина, познакомь меня со своим молодым человеком! — подлетела ко мне мама.

— Это Олег, это моя мама.

— Что вы?! — Олег галантно чмокнул ей руку. — Я подумал, вы сестры, честное слово.

Мама благодарно захихикала.

— Давайте проходите, уже все собрались. Сейчас выкупят невесту, и мы поедем в ресторан, в «Гвидон», между прочим, — она подмигнула, и мне вспомнился Матвей Петрович — жених-повар, — оттуда на Воробьевы горы, потом куда-то еще, а потом на дискотеку. — Лелька придумала какую-то особенную программу — то ли мужской стриптиз, то ли рулетку для гостей.

— Как интересно, — вежливо произнес Олег, поглаживая мои пальцы.

От мамы этот небрежно-ласковый жест не укрылся, я смело заглянула ей в глаза и прочла там изумление, медленно перерастающее в недовольство. Начинается, подумала я, мама устроит скандал только из-за того, что я не сообщила ей о своем новом любовнике!

— Олег, вы не могли бы оставить нас на пару минут? — нежно прощебетала моя родительница, не спуская с меня мечущих молнии глаз. — Вон там напитки, подкрепитесь пока.

Он вопросительно посмотрел на меня, словно дрессированная собачка. Я едва заметно кивнула, и Олег направился к столикам с напитками. Мне стало смешно — еще вчера он играл партию главной скрипки, а теперь по-настоящему счастлив, выполняя мои указания.

— Послушный, — прокомментировала мама, не пропустившая наш обмен кивками и взглядами, — ну рассказывай.

— Холост. Молод. Богат. Влюблен.

— Ты дура, Марина!

К счастью, я слышу эту фразу на протяжении тридцати двух лет довольно часто, поэтому не обиделась. Хотя было непонятно. Без жениха — дура! С плохим женихом — дура! С красивым, богатым, молодым — тоже, выходит, дура.

— Мам, в чем дело? Олег симпатичный парень, любит меня и даже предлагает замуж. Или ты подозреваешь, что я наняла его, чтобы успокоить вас с Лелькой?

Мама горестно покачала головой.

— Как бы я хотела, чтобы это была твоя свадьба, — очень логично заявила она.

— Успеется еще, — отмахнулась я и помахала Олегу, который настороженно наблюдал за мной из угла комнаты.

— Марина, ты рассталась с Егором? — неожиданно резко спросила мама.

Я поправила прическу. У меня очень непослушные волосы, и хотя я с утра вылила на голову пузырек лака, они все равно умудрялись лежать не так, как надо.

— Марина! Я тебе вопрос задала.

Дурацкие волосы! И я сама дура, это правда!

— Зачем тебе знать, мам?

— Значит, ты ему изменяешь, — удовлетворенно кивнула она, — и давно? Ты понимаешь, что делаешь вообще? Да, вы живете в гражданском браке, но это не повод, чтобы гулять на стороне! У тебя никогда не было совести… Ты никогда не думала о других…

С изумлением я смотрела, как моя мама плачет. Все в голове у меня смешалось — мама встает на защиту Егора, которого терпеть не может, мама ревет как девчонка, моя мама, слезы которой я видела последний раз лет двадцать назад, когда она сожгла утюгом свои любимые летние брюки.

— Мам, что происходит? — еле выдавила я.