Богдан Хмельницкий

Почти в это время всеобщей радости пришли в войско вести, довершившие

победоносное торжество польского короля. Хмельницкий, объявляя войну, разбудил и

поселян Червоной Руси. В этой части Русской Земли, присоединенной к Польше еще в

XIY веке, более угасала национальность, изглаживались воспоминания о временах

князя Ярослава и короля Данила. Посещение Хмельницким Львова, в 1648 году, а в

особенности воззвания Нечая, который в своем полку считал множество хлопов из

воеводства русского, сделали червоно-руссов участниками борьбы русского народа с

Польшею. Но по соседству дух восстания, надежда на освобождение народа от власти

панов проникли и в польское население. Хмельницкий рассылал своих агентов по всем

краям Речи-Посполитой. Некто Стасенко, называвший себя полковником

Хмельницкого, разослал толпу возмутителей, поджигавшую народ в разных краях.

Появилось множество неизвестных бродяг, нищих, прикидывавшихся калеками и при

первой возможности оказывавшихся здоровыми и дюжими; онп возбуждали народ

против владельцев, уверяли, что сам король желает народ освободить и что он заодно с

Хмельницким против панства, которое и королю враждебно; они поджигали города и

замки и научали других то же делать; составлялись удалые дружины, готовые

истреблять панов и жидов, а руководителем всех был какой-то поп из Цешанова.

восстание перешло и к ближайшим соседям южноруссов польским горцам,

называемым горалями, жителями пространства от Кракова на юг до угорской границы.

И туда Хмельницкий разослал свои универсалы и обнадеживал помощью Ракочи. На

челе восстания явился тогда Напирский, пройдоха, сорви-голова, промотавшийся

шляхтич, думавший поправить свое положение среди все-

общего замешательства: так описывают его современники 1). По свидетельству

другого современника 2) это был Симон Взовский, побочный сын короля Владислава

IY. В младенчестве он был отдан на попечение в дом Косток, знатной древней

фамилии, уважаемой в Речи-Посполитой по кровной связи предков с св. Станиславом,

считаемым патроном поляков. Потом в юности взят он был пажем к королеве Ренате,

воспитывался во дворце и, при своих отличных способностях, получил блестящее

образование; в двадцать лет от роду владел многими иностранными языками. После

смерти Владислава он удалился из дворца, шатался неизвестно где, а в 1651 году

явился в окрестностях Кракова, неся с собою универсалы Хмельницкого,

возбуждавшие хлопов против своих панов, храня их втайне до той поры, когда нужным

найдет объявить их. Он выдавал себя за принадлежащего к фамилии Косток и

назывался Александром Львом Костною из Штернберга. Его аристократические

манеры и знание языков не подавали повода сомневаться в его родовитости. Это был

молодой человек очень красивый, статный, хотя ростом невысокий, с черными

усиками, с маленькой остроконечной бородкой, с прекрасными курчавыми волосами,

умный, вкрадчивый, необыкновенно привлекательный. Он подружился в городке

Новом Торге с тамошним подстаростою Здановичем, добродушным старичком

провинциалом н уверил его, что король Ян Казимир поручил ему вербовать людей в

войско. Старик полюбил его как родного сына. Чрез него познакомился он и сошелся с

одним школьным сельским учителем в селе Пциме, Мартином Радоцким, который до

фанатизма был проникнут идеями анабаптистов, оставивших когда-то следы своего

учения в этом крае. Проходимец так подделался к этому фанатику, что тот признал в

нем посланника неба, который с согласия королевского приносит народу мир Христов и

свободу. Нашлась у Радоцкого королевская грамата на вербовку войска, так

называемый приповедный лист, данный год тому назад какому-то Напирскому. Мартин

искусно подделал подобный документ на пмя Александра Льва Костки-Напирского и

утвердил его печатью, снятою с предыдущей граматы; с зтим поддельным документом

начал Костка-Напирский свою вербовку. В этом крае, прилегавшем к Карпатам, жили

так называемые солтысы, люди, имевшие подобие с козаками: то были свободные

земледельцы, обязанные только военною службою государству, народ своевольный и

буйный, занимавшийся разбоями и постоянно поддерживавший в ианских хлопах

ненависть к панам. Напирекий подружился с одним из солтысов из Старого Дунайца,

Станиславом Лентовскпм, имевшим большое влияние на всю свою братию и

прозванным маршалком солтысов. В соумышленин с ним и с Мартином Радоцким

Наппрский распустил воззвание к народу, чтобы все собрались под начальство Костки

против жидов и шляхты, так как жиды замучили Христа, а шляхта замыслила поднять

бунт против короля. Обещалась народу вольность, раздел шляхетских лесов, грунтов и

полей, и помощь козацкая от Богдана Хмельницкого. Все приставшие к этому

предприятию должны были убрать свои хаты

Ч Bel. scyth. cosac., 207.—Annal. Polon. Clim., I, 244.

2)

Kubala, I, 327. Ссылка на рукоп. Библ. Оссолинскпх Л» 189. (Описание

возмущения Напирского, сделанное Голанским, райцею гор. Казимира под Краковом).

432

зеленью, чтобы, проходя через такое село, где это встретят, прочие соумышленники

знали, что там их соучастники и не причиняли им никакого зла, а в походе венок,