Богатыри не мы. Устареллы

– Вы два раза меня спасли, – с легким волнением начала дева, – в Разбойничьем Лесу и в Жмурдии, а пурийская принцесса может отдать руку лишь своему спасителю, то есть вам.

Блондин задумчиво молчал, и дева отважно добавила:

– Кроме того, мы ехали на одном коне, и вы расшнуровали мой корсет.

– Хорош бы я был, – возмутился дон Проходимес, – не оказав первую помощь человеку в обмороке!

– Но вы оказали!

– Я привык. Моя леди, я с удручающим постоянством спасаю дев и дам. Почему так выходит, не знаю – видимо, дело в дорогах, которые нас выбирают. Увы, я один, спасенных незамужних особ много, а непройденных дорог и несделанных ошибок еще больше. Конечно, если б я был султан…

– Вы еще и не байрон, – вспомнила слова Моргенштерна Перпетуя. – Мне говорили, но ведь дороги можно проходить вместе. Как прошлой ночью…

– Послушайте-ка, – внезапно велел блондин, и принцесса честно вслушалась. Человек в зеленой шляпе уговаривал поселянку без крынки ехать в край далекий, та отказывалась, но как-то неискренне.

– Она поедет, – подтвердил подозрения принцессы дон Проходимес, – и утопится, потому что в краю далеком у него есть жена и… не только.

– Но у вас же ее нет!

– Нет, но топятся не только из-за жен. Вы, моя леди, очень домашняя, а я должен надышаться пылью и туманами за отца и старшего брата. Мне не уняться, вам не одичать, поверьте, лучше вспоминать с нежностью, чем смотреть с ненавистью…

Именно об этом Моргенштерн и предупреждал. Принцесса вздохнула и пропустила, как поселянка бросила венок в кусты и попала в эльфа, но заметила, как человек в зеленой шляпе встал на одно колено и поморщился. Наверное, ему попалась шишка.

– До свидания, – тихо сказала принцесса.

– Погодите, – поморщился блондин. – Моя леди, я повидал всяких женихов, но ваш – нечто запредельное, лучше от него избавиться прямо сейчас. Давайте я вам помогу, мне нетрудно, зато вы потом составите счастье кого-нибудь симпатичного.

– Спасибо, милорд. – Перпетуя сделала книксен. – Пурийские принцессы избавляются от нежелательных женихов сами.

– Если у вас не выйдет, – дон Проходимес вновь улегся на траву, – не стесняйтесь.

– Я – пурийская принцесса, – договорить дева не рискнула, потому что к глазам подступили слезы, а плакать перед подозрительными блондинами неприлично.

Перпетуя повернулась и быстро – спасибо бабулечкиным туфлям – помчалась куда глядят глаза. В таком состоянии девы могут зайти очень далеко, но принцессе повезло, она почти сразу налетела на что-то чешуйчатое, оказавшееся задней частью дракона, уклоняющегося от созерцания им же самим затеянного зрелища, но тут же обернувшегося левой головой.

– Вы не любите оперу? – удивилась голова.

– А кто это? – пробормотала принцесса, внезапно осознав, что драконы прекрасно обеспечены и при желании могут занять видное положение в обществе.

– Опера, – информировала вторая голова, обернувшаяся вслед за первой, – род музыкально-драматического произведения, основанный на синтезе слова, сценического действия и музыки.

– Я не люблю оперу, – с ходу решила принцесса. – Как может нравиться, когда в краю далеком топятся? Милорд Тритий, в прошлый раз вы просили моей руки. Я согласна… как вы и хотели… в следующий вторник.

– Непредвиденно, – последняя голова тоже обернулась, так что теперь на деву смотрели все три. – Гамлет, друг наш, вы подобного не предусмотрели.

– После взрыва жабы события развивались неконтролируемо. – Маг огорченно развел руками. – Милая, я вынужден просить у тебя прощения. Старина Тритий сделал тебе предложение по моему совету, в связи с чрезвычайной ситуацией и будучи уверен в твоем отказе. К сожалению, мы не нашли другого способа закрыть прорыв… Ты ведь заметила, что я следил за кустами?

– Да.

– Проявление в Жмурдии мутировавшего Добра неслучайно, – принялся объяснять маг, хотя принцесса его ни о чем не спросила. – Это был авангард, если б его не удалось отбросить, в пробитую брешь всей своею мощью устремилась бы Мировая Жаба. Добро удалось развоплотить, однако Жаба предусмотрела и такую возможность. Пробойная сила монстра сконцентрировалась в отсеченном хвосте, который оказался способен действовать в автономном режиме. Его целью было найти обитателя нашего мира, максимально созвучного эманациям Жабы, и, вступив с ним в резонанс, дать проявлению жабы подобие тела. Удайся этот замысел, мы бы оказались в ловушке, ведь единственным известным оружием, способным уничтожить материальное воплощение Жабы, когда оно входит в силу, является драконий пламень. Применение же драконьего пламени, любое, будет использовано лагерем Добра как казус белли, а единственной победившей стороной в новой войне будет Жаба. Между нами говоря, она и так близка к победе, по крайней мере – над Добром в его нынешнем виде.

– Добро непобедимо, – пробормотала Перпетуя и отодвинулась подальше от мага, который внезапно стал казаться подозрительным. В самом деле, откуда он знает такие вещи?

– Не бойся, милая, – Гамлет улыбнулся, – со мной все в порядке, да и с тобой тоже.