Богатыри не мы. Устареллы

Принцесса потупила глаза, как того требовал этикет, и чмокнула моргенштерн в том месте, где к шару крепится цепь. Металл показался теплым и не таким уж и жестким. Дон Проходимес меж тем, как и положено, занялся освобождением примеченных Перпетуей пленников. В первой паре принцесса сразу же заподозрила диндилдонов-с-севера. Диндилдоны были известны тем, что никогда и ни при каких обстоятельствах не мыли голову, по этой примете их и узнавали. В незапамятные времена гордое племя диндилдонов отказалось склониться пред пеномоющими и перхоборющими Проктором и Гэмблусом. В отместку оскорбленные божества смыли с лица земли диндилдонью историческую родину. Уцелевшие были обречены вечно скитаться в чужих землях, и немытость их голов вошла в поговорку в той же мере, что и гномьи бороды. Кстати, среди бывших орочьих трофеев оказались и гномы – старый и помоложе, последним же был красивый старик в пятнистом балахоне. Познакомиться со спасенными поближе не удалось, так как из-за края пропасти раздался неблагозвучный вопль:

– Мама!

– Где мама? – заинтересовался дон Проходимес. – Чья мама?

И, не дождавшись ответа, пошел на звук, благо тот все нарастал и нарастал. Перпетуя двинулась следом, а за ней, сохраняя дистанцию, двинулись освобожденные пленники и часть однорогих и безрогих порождений Зла. Любознательный блондин подошел к обрыву, глянул вниз и присвистнул. Внизу было страшно. Тролль таки выкопал принца и теперь держал его за шиворот. Принц визжал, троллю это не нравилось, он тряс башкой и затыкал свободной рукой одно из ушей, не желая тем не менее выпускать добычу. Дон Проходимес поморщился и сунул принцессе моргенштерн, оказавшийся на удивление легким.

– Постерегите этот кактус, леди, – шепнул он и легко спрыгнул на груду костей. Принцесса даже не успела объяснить, что ничего не имеет против тролля, если, разумеется, ее не будут к нему бросать, и что тролль не плохой, а просто очень голодный. Не успела дева сказать и то, что… Ну, одним словом… То есть в том смысле… Ну, в общем, если тролль скушает ее бывшего жениха, то она, Перпетуя, не так уж и расстроится. Так ему и надо, если он ни разу не выручил свою суженую! То ли дело дон Проходимес, которому за двойное спасение можно простить даже черное кружевное белье. Интересно, станет ли он настаивать, чтобы его супруга включила в приданое такое же, и как она будет выглядеть в черных кружевах?

От размышлений о том, что ей предстоит носить после свадьбы, Перпетую отвлек моргенштерн, задергавшийся у нее в руках с явным намерением вырваться. Такое поведение было верхом неприличия! Пурия по праву считалась цивилизованной страной, где применяли лишь рыцарское оружие, к коему варварское безобразие, именуемое в иных мирах бумерангом, не могло быть отнесено ни в коем случае, моргенштерн же себя вел именно по-бумеранжьи. Он раскачивался, замирал в самых странных позах, взлетал вверх, изображая цепью столь же странные фигуры, – и все это без малейшего усилия со стороны Перпетуи!

Дева судорожно сжала железную цепь, оглянулась и увидела орков обыкновенных, про которых она совсем забыла. Физиогномордцы стояли вроде бы и смирно, однако взгляд четверых или пятерых принцессе очень не понравился. Перпетуя отнюдь не была уверена, что совладает с клыкастыми злодеями, если те замыслят предательство, но тут раздался голос, звучащий вкрадчиво, вежливо и оттого еще более страшно.

– Таки смигно! – сказал голос. – Или вы думаете, что если молодой человек занят делом, вы можете делать ему гадости? Вы себе думаете обмануть стагика Моггенштегна?

Перпетуя ошалело уставилась на цепохвостый шар. Не было сомнений, говорил именно он, и как говорил!

– Подойдите ближе, – прошипел Моргенштерн, и орки робко шагнули вперед, – еще ближе… А теперь слушшшайте!

– Мы слюшать герр Моргенштерн, – заверили исчадья Зла и стали еще зеленей. Моргенштерн дважды свернул и развернул цепь и прошелестел:

– Да будет вам известно, молодые не́люди, что стагик Могенштегн в юности носил фамилию Эскалибугг, а в дгугих кгаях был известен как Нагсил…

При последних словах орки отшатнулись, пусть и не так сильно, как это сделали бы их коллеги из иного мира, услыхав про Элберет. Лишь Орк-оберст Шварцкопф остался стоять, где стоял, поднеся руку к чудом уцелевшему рогу.

– Герр Моргенштерн, – доложил он, – оркен-команден следовать из Физиогноморд с диверсионен рейд на светлый сторона.

– И таки зачем? – сурово вопросил Моргенштерн, а его цепь изогнулась в форме вопросительного знака.

– Их бин Зольдат, – потупился орк. – Я имель приказ.

– Исполнение пгеступных пгиказов, молодой нечеловек, – укоризненно качнул цепью Моргенштерн, – не освобождает от ответственности!