Богач, бедняк. Нищий, вор.

— Сейчас горничная принесет шампанское. — Женщина тихо вышла, прикрыв за собой дверь без стука, но плотно.

Гретхен не сняла пальто, хотя в комнате было тепло. Потом подошла и присела на краешек кровати. Бойлан, закинув ногу на ногу, удобно устроился в кресле и закурил. Вид у него был довольный, он глядел на нее, слегка улыбаясь.

— Это публичный дом, если ты еще не догадалась, — сообщил он невозмутимо. — Ты когда-нибудь до этого бывала в борделе?

Она понимала, что он дразнит ее, и ничего не ответила. Побоялась, что скажет не то.

— Наверное, нет, — продолжал Бойлан. — А ведь каждая дама хоть раз должна побывать в таком заведении. Чтобы знать, к чему приводит конкуренция.

В дверь тихо постучали. В комнату вошла горничная, тщедушная женщина средних лет в коротком черном платье и белом фартуке. В руках она держала серебряный поднос с двумя бокалами и ведерком, из которого торчала бутылка шампанского. Она молча поставила поднос на стол рядом с тюльпанами. Лицо ее ничего не выражало. В ее обязанности входило лишь появиться, но не присутствовать.

Гретхен заметила, что на ногах у нее войлочные шлепанцы. Горничная неслышно выскользнула из комнаты.

Передавая Гретхен бокал с шампанским, Бойлан сказал:

— Не думай, что все бордели такие, как этот, детка, а то тебя ждет разочарование. Кстати, если у тебя появится интерес к публичным домам, спроси моего совета: я дам нужные адреса. Иначе ты можешь оказаться в ужасном месте, а нам бы не хотелось этого, не так ли? Тебе нравится шампанское?

— Ничего, — ответила Гретхен, стараясь держаться спокойно.

Вдруг, без всякого предупреждения, зеркальная стена засветилась — в соседней комнате зажгли люстру. Зеркало стало прозрачным, и Бойлан и Гретхен увидели, как по другую его сторону высокая молодая женщина с роскошными светлыми волосами скинула розовый воздушный пеньюар, обнажив изумительной красоты тело. Она ни разу не взглянула в их сторону, но, без всякого сомнения, знала о существовании хитрого зеркала и знала, что за ней наблюдают. Отогнув покрывало на широкой кровати, женщина изящно легла на нее.

Потом дверь открылась и в комнату за стеклом вошел молодой негр.

Ах негодяй, пресыщенный, мстительный негодяй, подумала Гретхен о Бойлане, но не двинулась с места.

— У Нелли большие связи в ночных клубах Гарлема, — пояснил Тедди. — Этот цветной, вероятно, играет в каком-нибудь оркестре и не прочь подзаработать несколько лишних долларов, развлекая белых.

Негр начал раздеваться. Гретхен закрыла глаза. Когда она открыла их, он уже был абсолютно голый. Прекрасно сложенное бронзовое тело с мускулистыми, чуть покатыми плечами и тонкой талией поблескивало в свете электрических ламп. Гретхен мысленно сравнила его с человеком, сидящим рядом с ней, и почувствовала, как закипает от-ярости. Негр пересек комнату и приблизился к лежащей на кровати женщине.

Гретхен смотрела на них как завороженная. Они оба были удивительно прекрасны. Но как несправедливо, что два таких восхитительных тела может купить на час, взять напрокат, как лошадей из конюшни, для своего удовольствия, каприза или мести человек вроде Бойлана!

Она встала и повернулась спиной к экрану.

— Я подожду тебя в машине.

— Это только начало, детка, — возразил Бойлан. — Посмотри, что она делает сейчас. Ведь, собственно, я это для тебя показываю, чтобы ты набралась опыта. Ты будешь пользоваться большим успехом, если…

— Я подожду тебя в машине, — повторила Гретхен и выбежала из комнаты.

Бойлан вышел минут через пятнадцать, неторопливо сел в машину и включил мотор.

— Ты зря ушла. Они честно заработали свои сто долларов.

Всю дорогу до ее дома они ехали молча, и, только остановив машину перед булочной, Бойлан нарушил молчание:

— Ну как? Надеюсь, сегодняшний вечер тебя чему-нибудь научил?

— Да, — ответила Гретхен. — Мне надо найти любовника помоложе. Прощай.

Дверь в спальню родителей была открыта, и там горел свет. Мать неподвижно сидела посреди комнаты на деревянном стуле, уставившись в корр. Гретхен остановилась и посмотрела на мать. Безумные, невидящие глаза. Но что поделаешь. Мать и дочь в упор глядели друг на друга.

— Иди ложись, — сказала мать. — В девять я позвоню на работу и скажу, что ты заболела.

Войдя к себе в комнату, Гретхен закрыла дверь и взяла томик Шекспира. Аккуратно сложенные в конверт деньги почему-то лежали между страницами пятого акта «Макбета».

5

Дом Бойлана высился темной громадой, зато внизу, под холмом, Порт-Филип светился огнями, в небо взмывали ракеты фейерверка — сегодня утром немцы капитулировали.