Богач, бедняк. Нищий, вор.

Сегодня никто не кидал кости. Долговязый двадцатипятилетний Пайл, добровольно ушедший в армию еще в начале войны, демонстрировал ребятам самурайский меч, якобы захваченный им собственноручно на Соломоновых островах. Пайла отчислили из армии после того, как он трижды перенес малярию и чуть не умер. До сих пор кожа у него была подозрительно желтого цвета.

Пайл рассказывал, как он бросил гранату в пещеру — так, на всякий случай, — и оттуда послышался крик. С пистолетом в руке он подполз к пещере и увидел там убитого японского капитана. Рядом лежал меч.

— …а спустя две недели я этим мечом отрубил одному япошке голову, — торжественно сказал он.

Том слушал скептически, но молчал. У него было мирное настроение, да и не мог же он вздуть за вранье такого больного и желтого парня. Кто-то потянул Тома за рукав. Это был Клод, как всегда в темном костюме, при галстуке и с пузырьками слюны в уголках рта.

— У меня есть для тебя новость, — прошептал он. — Идем отсюда.

— Подожди, — отмахнулся Том, — дай дослушать.

— Остров мы уже взяли, но на нем все еще пряталось много японцев, — продолжал Пайл. — Они выходили по ночам и обстреливали нас. Нашему командиру это действовало на нервы, и он три раза в день высылал группы боевого дозора, чтобы очистить местность от этих гадов.

Однажды, когда я был в таком дозоре, мы заметили одного легко раненного япошку. Он сидел на земле, держался руками за голову и что-то лопотал. Офицера с нами не было, только капрал. «Послушайте, ребята, — сказал я, — подержите его, а я сбегаю за мечом, и мы его казним как положено». Капрал малость струсил: приказ был брать их в плен. Но офицера рядом не было, а эти гады, между прочим, всегда, убивая наших парней, отрубали им голову. В общем, мы проголосовали, потом парни связали японца, а я принес свой самурайский меч. Как принято, мы заставили японца встать на колени и опустить голову. Так как меч был мой, мне и пришлось им работать. Я замахнулся и… бац! Башка покатилась по земле — прямо как кокосовый орех, с выпученными глазами. Кровища брызнула, наверное, футов на десять.

— Брехня, — громко сказал Клод.

— Что? — заморгал глазами Пайл. — Что ты сказал?

— Я сказал — брехня, — повторил Клод. — Могу поспорить, ты купил этот меч в какой-нибудь сувенирной лавке в Гонолулу. Мой брат Эл знает тебя, он говорит, у тебя кишка тонка даже кролика убить.

— Послушай, детка, — рассердился Пайл, — хотя я и болен, но, если ты не замолчишь и не уберешься отсюда, я так тебя отделаю, что своих не узнаешь.

— Валяй, я жду, — ответил Клод, снял очки и положил их во внутренний карман пиджака. Без очков он выглядел трогательно беззащитным.

Вздохнув, Том поднялся и загородил Клода спиной.

— Всякий, кто тронет моего друга, будет иметь дело со мной, — нехотя сказал он.

— Ну что ж, я не возражаю, — ответил Пайл, передавая меч соседу.

— Брось, Пайл, он убьет тебя, — заметил парень, беря у него меч.

Пайл неуверенно обвел глазами собравшихся в кружок ребят. На их лицах он прочел явное предостережение.

— Впрочем, я не затем вернулся домой с Тихого океана, чтобы драться здесь с разной мелюзгой, — громко заявил он. — Давай меч, мне пора.

Он ушел. За ним молча разошлись и остальные, предоставив туалет в полное распоряжение Тома и Клода.

— Чего ты этим хотел добиться? — раздраженно сказал Том. — Он не сделал ничего плохого. К тому же ты знаешь, ребята не позволили бы мне его избить.

— Мне просто хотелось увидеть, какие у них будут морды, только и всего.

— Клод стоял потный и улыбался. — Все решает сила! Грубая сила.

— Ты дождешься, когда-нибудь меня убьют с этой твоей грубой силой, — проворчал Том. — Ну ладно, выкладывай, что ты хотел мне сказать?

— Я видел твою сестру, — сообщил Клод.

— Потрясающая новость! Он видел мою сестру! Да я ее вижу каждый день, а иногда и два раза на день.

— Она садилась в «бьюик» с откидным верхом, — продолжал Клод. — И кто, по-твоему, сидел за рулем? Узнаешь — умрешь!

— Не умру, не беспокойся. Говори.

— Мистер Теодор Бойлан, собственной персоной! Я ехал за ними на мотоцикле, пока они не свернули в его поместье. И знаешь, будь она моей сестрой, я бы выяснил, в чем тут дело. Этот Бойлан пользуется плохой репутацией. Ты бы слышал, что о нем говорят между собой мой отец и дядя, когда не знают, что я подслушиваю. По-моему, у твоей сестры могут быть большие неприятности…

— У тебя мотоцикл здесь? — оборвал его Том.

— Ага.

Мотоцикл принадлежал Элу, старшему брату Клода, две недели назад призванному в армию. Уезжая, он обещал переломать Клоду кости, если тот в его отсутствие будет пользоваться мотоциклом. Но, несмотря на предупреждение, как только родители куда-нибудь уезжали, Клод перекачивал в мотоцикл немного бензина из их второй машины и потом гонял по городу, стараясь не попадаться на глаза полицейским — прав у него еще не было.

— Ну что ж, посмотрим, что там происходит, — сказал Том.