Бог смерти не любит яблоки

Он коротко кивнул, и чистильщик умчался по своим делам.

Танатос сделал шаг вперёд. Он сорвал яблоко и сжал в ладони, превращая в мелкие ошмётки.

Он понял вдруг, что всей душой ненавидит эти проклятые яблоки.

Отступление 1. С днём рождения, леди Авалон

*

Она просыпалась очень тяжело.

Боли не было, но вместо неё пришло характерное медикаментозное отупение. Оно бывает, когда лежишь на койке полуразобранный и обдолбанный обезболивающими, потому что твоё время в единственной медкапсуле лимитировано, и тебя подлечили ровно настолько, чтобы не умерла. Ли было знакомо это мерзкое состояние, и она надеялась, что ей не придётся проходить через это вновь. Впрочем, учитывая её нынешнюю жизнь, было бы даже странно, если бы этим всё не кончилось. Хорошо ещё, что она, видимо, всё же жива. Только вот неплохо было бы вспомнить, что произошло.

Воспоминания возвращались неохотно, будто мозг отчаянно им сопротивлялся. Собственно, даже для медикаментозного шока отупение было слишком сильным. Вспоминать почему-то не хотелось. Подсознание будто спрашивало её: ты уверена? Точно-точно? Смотри, потом забыть не получится!

Но Ли не вняла его уговорам. Она упорно цеплялась за обрывки памяти, выуживая оттуда картинку за картинкой.

Она помнила горящий корабль, прорывающийся сквозь атмосферу, помнила спасательную робокапсулу, помнила жар, помнила глаза их медика и низкий потолок бункера, сотрясающийся от взрывов наверху.

“Держитесь, кэп!” — повторял ей кто-то снова и снова, и она не могла вспомнить, почему она — кэп. Это же тебе не гонки “Последнего шанса”, где она не без помощи своего бога смерти дошла до уровня “адмирал”...

Минуточку.

Стоило подумать о боге смерти, как воспоминания, ждавшие своего часа, хлынули потоком, как воздух при разгерметизации. И Ли пожалела, тысячу раз пожалела о том, что вспомнила. На неё навалилось всё разом: и разрушенная планета, и погибшие товарищи, и самый последний бой… Ли показалось, что она превратилась в одно большое средоточие боли. Её было так много, что невозможно было ни кричать, ни плакать — только тонуть во тьме и пустоте. Она догадывалась, что положенные пятнадцать минут прошли, что зрение должно было уже вернуться, но не хотела открывать глаза.

Она ничего не хотела.

Ли не понимала, как могла выжить. И, что ужасало бы в любых других обстоятельствах, жить ей не особенно-то и хотелось.

Возможно, она сейчас у врагов, и дальше будет только боль, которую придётся пережить, не сломавшись… или, возможно, не до самого уж конца сломавшись. Возможно, она сейчас у своих… и тут есть варианты, но с большой долей вероятности её обвинят в предательстве. Но даже если нет, она так устала, ужасно устала, но сдуру дала Джексону то самое обещание, и теперь…

— Леди, я верю, что вы уже проснулись. Я бы не торопил вас, но медтехники дали мне крайне ограниченное время на наш с вами маленький разговор, намекнув, что в противном случае не обещают мне никаких благоприятных исходов. Я, тем не менее, крайне заинтересован в вашей дальнейшей жизни: как из признательности за подвиг, вами совершённый, так и из чисто корыстных соображений: как ни крути, а люди вроде вас нам сейчас практически жизненно необходимы.

Что же, судя по всему, не альданцы.

Ли открыла глаза с усилием и внезапно обнаружила себя в единичной, неплохо обставленной палате с видом на густонаселённую смутно знакомую агломерацию. Ли категорически не понимала, как могла тут оказаться, но это была не самая первостепенная проблема. И не самая большая загадка.

Базово, главным вопросом этого дня определённо был утончённого вида мужчина, застывший у панорамного окна. Эту кожу цвета тёмного шоколада, тонкие черты лица и умные чёрные глаза с опасным блеском она не могла не узнать — слишком часто видела в новостях.

Определённо, это была встреча на самом высоком уровне. Настолько, что она явно не была к этому готова.

Ли прокашлялась и с третьей попытки всё же сумела выдавить из себя:

— Не помню никакого подвига за собой… ваше высочество.

— Предполагал, что вы можете ответить именно так, — принц Агенор, опальный кузен королевы, отвлёкся от разглядывания пейзажа за окном и сосредоточил всё своё внимание на Ли. Под этим взглядом ей стало откровенно неуютно, как будто её просветили рентгеном. Впрочем, не исключено, что так и было: чего только робототехники не встраивали знати в глазные яблоки. — Но факт в том, что вы спасли там тысячи жизней. А в перспективе так и вовсе на много порядков больше.

— Мне повезло.

— Везение — относительная величина, моя леди. Оно определённо играет роль, и весьма значимую. Тем не менее, многие люди склонны переоценивать везение, причисляя к его проявлениям и плоды многолетней работы, и результаты огромного напряжения… и успехи, купленные немыслимой, ужасной ценой.

Он кивнул, как будто бы своим мыслям, и с небрежной грацией присел в кресло для посетителей.