Бог не проходит мимо

«Скоро начнется токсикоз, недели через две, — погрузилась Настя в свои печальные думы. — Кто станет все это таскать? Дети, коляска, авоськи останутся при мне. Придется, преодолевая приступы тошноты, покупать продукты, готовить еду… А если опять повторится? Нет, не надо думать об этом. Отвлечься. Веру надо записать в дом детского творчества и на подготовку к школе. Надо зайти туда и узнать, какие есть кружки для ее возраста. Только не сегодня, с сумками это нереально».

— Вера, ты хочешь ходить на лепку или рисование?

— Хочу, а когда мы пойдем?

— Пока не знаю, надо все разузнать.

— Мама, достань мне птичку!

— Как я тебе ее достану? Она на проводах сидит.

— А может, она мертвая и ее можно достать.

— Если она сидит, значит, она живая и достать ее невозможно, — с улыбкой объясняла Настя.

Начал накрапывать холодный дождь — вначале мелкий и редкий, с каждой минутой становившийся все сильнее и сильнее.

— Девочки, идем быстрее, а то промокнем.

Вскоре Настя поняла, почему свекровь оставила свои сапоги. Старая кожа немилосердно, как губка, пропускала влагу. Ногам стало отвратительно сыро и холодно.

Еще простудиться не хватало! Опасно болеть на таких сроках беременности, да и таблетки нельзя принимать. Пришлось посадить Симу в коляску и увеличить темп. Теперь они почти бежали. Вера периодически хныкала, коляска жалобно попискивала и подозрительно прихрамывала на правый бок. Прогулка явно не удалась. В довершение всего, правда, почти у самого дома, у коляски отвалилось колесо.

«Не выдержала старуха такой жизни, — с отчаянием подумала Настя, — а ведь она еще так нужна, сумки сами не ходят».

Эта коляска, конечно, видала виды. Ее отдали прихожане еще для Веры, а до Веры на ней покатались два мальчика. И хотя коляска была очень добротная, итальянская, из дорогих, она была уже не в состоянии выдержать подобные муки.

Как добрались до дома, Настя не помнила. Дождь, ноющие дети, сломанная коляска, три тяжелые сумки, да еще беременность в придачу.

В квартиру не вошли, а ввалились в буквальном смысле слова.

Надо готовить обед, кормить детей, укладывать спать и самой прилечь, хотя бы на часик, — если получится, конечно. Да, и срочно в шерстяные носки, а то простуды не миновать. Настя почти падала от усталости.

Она блаженно прилегла, закрыла глаза, воспоминания унесли ее в уже, казалось, далекий май девяносто шестого года.

Май 1996 года. Алена была так весела, что Настя сразу поняла: она ничего не знает и ей, Насте, придется первой сказать подруге о том, что произошло. И, может быть, принять весь удар первого негодования на себя.

Она не знала, с чего начать и что в подобных случаях говорят. Не понимала, почему Андрей не сделал этого сам. Не знала и не понимала, а от Сергея, кстати, друга Андрея, она никаких внятных объяснений добиться не смогла. Какая дурацкая ситуация! Тем не менее Сергей сегодня уехал на его венчание. Настя с ним не поехала — это было бы подлостью по отношению к подруге, к тому же Настя знала, что именно сегодня возвращается Алена.

Что она должна сказать радостной и сияющей Алене, которая бросилась ее целовать? Алена, не волнуйся, но твой Андрей сегодня венчается? Смешно и глупо. Но Алена начала первая.

— Слушай, Насть, ты чего такая странная, как пришибленная? Что-нибудь случилось?

— Случилось, — Настя даже зажмурилась.

Надо сразу сказать, и дело с концом, подумала она. Но начала не сразу и издалека.

— Знаешь, что ни случается, все к лучшему и все по воле Божьей.

Алена опустилась на диван, мгновенно изменившись.

— Что-нибудь с Андреем? Да? Я права, ну говори же, не молчи.

— Да, с Андреем, он женится, — и Настя закрыла глаза, чтобы не видеть исказившееся лицо подруги.

— Как женится? — прошептала Алена. Лицо ее стало серым.

Настя думала, что такое бывает только в книгах. Ей казалось, что она во сне, надо только набраться сил и проснуться, стряхнуть с себя этот кошмар. Увидеть, что в комнате шторы с любимым рисунком, утренние солнечные зайчики на обоях. Но солнечных зайчиков не было, а была подруга, посеревшая и оцепеневшая, как от смертельной инъекции.

— Алена, Алена, очнись, скажи что-нибудь, не молчи, — Настя начала трясти ее за плечи.

— Какая я дура! — с нечеловеческим хрипом выдавила из себя Алена. — Какая дура!

Она схватила себя за волосы и принялась раскачиваться из стороны в сторону.

— Какая дура, этого не может быть! Слышишь, Насть ка?! Этого не может быть! Скажи мне, что это вранье, что ты шутишь, скажи! Как это произошло? Как это он женится?

С Аленой начиналась истерика. Настя не на шутку испугалась. Она не знала, что в таких случаях говорить.

— Тебя долго не было, кажется, вы не общались, — начала, запинаясь, Настя, — я слышала, что ты вроде ему отказала. В общем его духовник благословил…

— Это все бред! Слышишь? Бред!!! — закричала Алена не своим голосом. Она стремительно вскочила, заметалась по комнате и выбежала из квартиры. Выбежала настолько быстро, что Настя опомниться не успела.