Бог из клетки

Попятился даже, но остальные не двинулись. А что им оставалось? Если жрецы начнут бояться богов – всё обречено. Вдруг из толпы взвился голос. Он легко взрезал и шум крыльев, и возгласы Вестницы. Талла с удивлением поняла, что говорил седой Симеон.

– Мы не те люди. Выслушай прежде, чем убить.

Вестница резко выбросила крылья в стороны, ветер ударил в них, и она зависла в воздухе. Поза по-прежнему оставалась грозной, будто богиня готова вот-вот снова сорваться и разить уже без пощады, но склонённая набок изящная голова выдавала любопытство.

– Тех самых людей нет. Давно-о-о, – она почти пропела это “о-о”. – Разве я безумна настолько, чтоб считать и вас бессмертными?

Вестница снова расхохоталась.

– Нет, мы… Не такие, – с нажимом произнёс Симеон, – люди. Мы твои люди. Жрецы.

Талла вспомнила Итера, его ненависть. Ох, нет. Можно было говорить, что угодно, только не это! Не это – если хотелось жить. Но Вестница почему-то не разъярилась. Она лишь посмотрела на Симеона, как на муравья, примеряющего корону Великого.

– Мои жрецы? Это те, что позволили забрать Её? Те, которые ничего не делали, пока их боги веками сидели в клетках? Те самые?

– Те, которые освободили тебя, – ответил Симеон, не тая гордости, будто идея принадлежала ему и только ему.

– Ну надо же, какой героизм после стольких-то лет! Вы должны были – да, должны были! – костьми лечь, чтобы спасти нас всех. Ещё давным давно! Она бы… Моя Кайла, она бы точно…

– Да если бы не она, вообще ничего бы не случилось! – рыжий всполох в толпе.

Все жрецы уставились на Агнессу. В своём ли уме? Даже Талла обомлела, хоть и выхватила эту историю со случайной страницы книги, хоть и самой доводилось грызться с богом. Но с другим. С другим, не с безумным, не с тем, кто грозится утопить тебя в море просто так, потому что ты человек.

– Значит, ты первая хочешь искупаться? А жаль, очень уж волосищи у тебя знатные! – Крылья Вестницы незаметно шевельнулись, и она оказалась ещё ближе, бросая тень на кучку жрецов.

– Ты не можешь нас трогать! – набралась смелости Талла и в награду получила благодарный взгляд Агнессы. Краткий, словно мелькнувшая в листве дикая птица.

– Это почему же? – пророкотала Вестница. – Я похожа на ту, кто чего-то не может? А… Это же ты? Подружка Странника? Где же он сам?

– Он… Мы идём к нему, чтобы помочь. Разве не об этом ты говорила? Что жрецы слишком долго бездействовали. Сейчас они идут делать то, для чего предназначены. Неужели ты станешь мешать?

Талла смотрела в лазоревые глаза Вестницы и с каждым своим словом всё сильней ощущала, что не убеждает богиню. Та лишь сощурилась и медленно оглядела жрецов. Снова выбирает, на кого кинуться?

– Так вы все бросились помогать ему? А меня вытащили из проклятой скорлупы и всё? Думаете, что достаточно послужили, чтобы искупить вину?

– Ты улетела, – заговорил Симеон. – Мы не могли и слова тебе сказать. А Странник нуждается в помощи, чтобы вернуть второй глаз.

– Может, я тоже нуждаюсь? У него хотя бы один глаз есть, а у меня – ничего! Из-за всех вас – ничего! Если вы принадлежите и мне тоже, тогда я, здесь и сейчас, требую, чтобы вы помогли мне!

– Но, – прошептала Талла, хотя даже закричи она сейчас, никто бы не услышал.

Жрецы принялись шумно переговариваться, спорить. Вестница настойчиво и громко требовала, чтобы все немедленно бросились на её зов.

– Что именно ты от нас хочешь? – наконец спросил Симеон, прерывая нескончаемый гомон.

– Своих птиц, конечно! Что ещё я могу хотеть? Чтобы вы мне тут станцевали?

– Но они же…

– Разумеется, – насмешливо отозвалась Вестница, – иначе бы я и без вас давно их достала.

Талла не сразу поняла, почему бы ей, действительно, не достать свои бусы из птиц самой. Только потом вспомнила стеклянный шар, зарытый в землю парка. В глубине моря – почти как там? Но ведь Итер не страдал ночью, даже самой тёмной. Зато Талла вспомнила, как сама вновь оказалась под вуалью. Нет, она не смогла бы нырнуть в это море…

– Я хочу, – продолжала богиня, – чтобы вы немедленно отправились со мной.

Талла её понимала, но от требований Вестницы внутри закипала злость – вот-вот ошпарит всех и вся вокруг.

– Мы шли помогать Страннику! – выкрикнула она. – Почему ты лучше, и нам нужно бросить его, чтобы помогать тебе? Твои бусы никуда не денутся со дна, а его глаз…

Теперь уже на Таллу смотрели предостерегающе. Симеон захватил разговор, чтобы не позволить ей разгневать богиню.

– Вы оба важны, мы не откажем в помощи, Вестница. Но кое в чём эта девушка права, если ты позволишь нам закончить начатое, после мы бросим все силы, чтобы…

– Нет! – гаркнула та. – Я уже ждала слишком долго. Вы поможете мне немедленно, или моего прощения вы не получите никогда!

Жрецы зашептались. Талла приблизилась к ним, чтобы понять – неужели они правда готовы бросить её и Итера? Просто потому, что Вестница уже здесь и требует своего. И всё говорило о том, что правда. Неужели ей придётся идти одной, даже не зная, куда. Одной встретиться с Марбл...