Бог-Император Дюны

– Это абсолютно верно. Интересно, почему этого не сделал предыдущий Дункан?

– Господин, если этого не знаете даже вы…

– Я шучу, Монео. Предыдущий Дункан просто не замечал опасности до тех пор, пока не стало слишком поздно. Этот воспринял наши объяснения?

– Во всяком случае, мне так сказали, господин. Он очень рьяно принялся за службу.

– Почему он вооружен только ножом?

– Женщины убедили его, что лазерные ружья необходимо брать только в особых случаях и вооружать ими наиболее тренированных и подготовленных гвардейцев.

– Твои опасения безосновательны, Монео. Скажи женщинам, что бояться этого Дункана еще рано.

– Как прикажет мой господин.

Для Лето было очевидно, что Дункан отнюдь не в восторге от такого большого количества придворных, и он старался держаться от них в отдалении. Ему сказали, что большинство этих людей занимаются гражданскими делами. Почти все они были разодеты в самое лучшее, что у них было, чтобы явиться во всем блеске своего могущества перед лицом Бога-Императора. Лето понимал, какими надутыми глупцами должны были казаться эти люди Айдахо. Однако Император помнил еще худшие времена, и такое положение вещей казалось ему шагом вперед.

– Ты представил его Сионе? – спросил Лето.

При упоминании Сионы Монео нахмурил брови.

– Успокойся, она очень мне нравится, несмотря на то что шпионит за мной.

– Она становится очень опасной, мой господин. Иногда мне кажется, что она проникает в мои самые сокровенные мысли.

– Мудрое дитя должно знать своего отца.

– Я не шучу, мой господин.

– Да, это я вижу. Тебе не кажется, что Дункан проявляет нетерпение?

– За это время они разведали дорогу почти до моста, – ответил Монео.

– Они что-нибудь нашли?

– То же самое, что и я, – новый Музей фримена.

– Они подали новую петицию?

– Не гневайтесь, мой господин.

Лето снова внимательно посмотрел вперед. Необходимость пребывать на открытом воздухе, эти длительные ритуальные путешествия, предпринимаемые только затем, чтобы вселить высокий моральный дух в Говорящих Рыб, – все это очень беспокоило Лето. Да тут еще эта злосчастная петиция!

Твердым шагом к Монео подошел Айдахо и остановился возле тележки.

В движениях Дункана было что-то угрожающее. Не может быть, чтобы так скоро, подумал Лето.

– Почему мы остановились, мой господин? – спросил Айдахо.

– Я часто останавливаюсь здесь, – ответил Лето.

Это была истинная правда. Он обернулся и посмотрел на высокий мост. Дорога, извиваясь, шла над каньоном, затем ныряла в Запретный Лес и дальше выходила в поля над рекой. Лето часто останавливался здесь, чтобы полюбоваться восходом солнца. Сегодня в этом зрелище было что-то особенное… вид восходящего светила пробуждал в Лето давнюю память.

Поля Императорской плантации простирались за Лес, и лучи утреннего солнца играли золотыми бликами на спелых колосьях. Зерно напомнило Лето о песках, о двигавшихся дюнах, которые когда-то покрывали эту землю.

И скоро покроют опять.

Впрочем, зерно не очень походило на кремнистый янтарный песок, который он так хорошо помнил. Лето оглянулся на скалу, замыкавшую въезд в Сарьир, – эта скала много лет назад была его убежищем. Но цвет скалы разительно изменился с тех давних пор. Как бы то ни было, глядя на Город Празднеств, Лето испытывал боль, чувствуя, что его сердце превратились во что-то чуждое роду человеческому.

Чем отличается это утро, что я чувствую такую тоску по утраченной человечности? – с удивлением подумал Лето.

Из всего императорского кортежа только он один, глядя на буйную растительность, думал о бахр бела ма, океане без воды.

– Дункан, – обратился Лето к Айдахо. – Посмотри туда, в сторону города. Когда-то там был Танзеруфт.

– Страна Ужаса? – В глазах Айдахо мелькнуло изумление, когда он взглянул в сторону Онна и снова посмотрел на Лето.

– Бахр бела ма, – сказал Лето. – В течение последних трех тысяч лет он покрыт океаном растительности. Из всех ныне живущих на Арракисе только мы с тобой видели настоящую Пустыню.

Айдахо снова посмотрел в сторону Онна.

– Где же Защитный Вал? – спросил он.

– Там, где пропасть Муад’Диба, там, где мы построили Город.

– Вот эта линия небольших холмов и есть Защитный Вал? Что же с ним случилось?

– Сейчас ты стоишь прямо на нем.

Айдахо воззрился на Лето, потом посмотрел себе под ноги и, наконец, огляделся по сторонам.

– Мы двинемся дальше, мой господин? – почтительно спросил Монео.

У Монео в груди вместо сердца тикают часы – он настоящее воплощение службы, подумал Лето. Ему предстояло провести важные переговоры, встретиться с множеством посетителей и сделать еще массу важных дел. Время подгоняло его. И ему не нравилось, когда его Бог-Император начинал толковать с Дунканами, вспоминая фрименское прошлое.