Боевые девчонки

Предвкушение щекочет Онайи нервы. Она пытается скрыть волнение и спокойно спрашивает:

— А именно?

— Мы только что узнали, что нигерийцы ожидают поставку мехов от Британских Космических Колоний. Они высадятся где-то на побережье и направятся вглубь страны. Колонии Содружества должны соблюдать нейтралитет в конфликте. Но они встречались с нигерийскими военными. И один из их лучших пилотов, по-видимому, возглавлял сделку. Отлично ублажил белых людей. Если мы успешно проведем рейд, то сможем разоблачить их и даже перетянуть другие государства на нашу сторону. А еще сможем угнать их технику. А что не угоним, то уничтожим. — Нахмурившись, она замолкает и смотрит на Онайи. — Ты готова?

Онайи понимает, что Чинел спрашивает, способна ли она привести себя в порядок. Сможет ли не допустить, чтобы дурные мысли и кровавые воспоминания не завладевали разумом. Сумеет работать в команде и выполнять задание? Для этой операции Чинел не нужен Демон Биафры. Ей нужна Онайи.

Это ее шанс.

Я все сделаю как надо.

— Да.

Сбор остальных занимает совсем немного времени, и час спустя все сидят за массивным столом в зале для совещаний, смежном с кабинетом Чинел. Над столом светится цифровая карта мира. Чинел стоит во главе стола и проводит пальцем по сенсорному экрану главной консоли. Карта Нигерии приближается: зеленая там, где правят нигерийцы, красная — отравленная радиацией зона Красной земли, которая как открытая рана врезается в самое сердце страны, и желтая — на юго-востоке, под контролем Биафры.

Чинел говорит негромко, но ее голос разносится по всему залу.

— Наша миссия — собрать разведданные о мехах, присланных Колониями Содружества, и представить доказательства, что нейтралитет, о котором они говорят, является фарсом, что в действительности они помогают нигерийскому правительству вести войну на уничтожение народа Биафры, способствуют геноциду. Мы должны захватить все мехи, что удастся, и убраться оттуда как можно скорее.

Молодые женщины стоят у консолей, расположенных по стенам, рядом их абды с остекленевшими глазами. Пугающее зрелище — наблюдать за тем, как они загружают информацию и просчитывают различные сценарии. Все это напоминает Онайи, что в конце концов эти мальчики — машины.

— Нужно пробудить Макоко для выполнения плана. — Чинел листает страницы на планшете. Приближает изображение трущоб за Лагосом.

Макоко — небольшой город на воде с лачугами на ржавых металлических сваях, утопленных в грязной лагуне Лагоса. На голограмме, вырастающей из настольного экрана, видно, как люди толкутся у деревянных построек со стенами, облезлыми от старости. Кто-то плывет в каноэ из школы домой или в магазины. Торговцы стоят в лодках и трясут своим товаром, зазывая покупателей, идущих по покосившимся мостам.

— Тут не так шумно, как в Лагосе, — продолжает Чинел, — но все же движения и суеты хватит нам для маскировки. Они все еще пользуются генераторами. Мы полетим низко и высадимся на побережье, там есть небольшой плацдарм недалеко от города. Зарослей достаточно, спрятаться можно. Потом отключим мехи. Мы к ним не вернемся. Доберемся до Макоко, а оттуда — вглубь материка к нефтяным месторождениям Окпай.

Джиника разводит руками. Ее татуировка — полу­солнце — отливает на плече голубым в свете голограммы.

— А почему не пойти через лес? — Она указывает на карту. Изображение Макоко исчезает, и все вновь смотрят на двухмерное изображение юго-восточной Нигерии. — Так нас не обнаружат.

Обиома отвечает из своего угла:

— Слишком близко к Лагосу. А это до сих пор оплот Нигерии. Большая часть береговой линии у них под контролем.

Ее абд выходит из транса и говорит:

— А еще в том лесу много шотгорнов. С двумя клыками и двумя головами.

— Если они проблема для нигерийцев, — добавляет Обиома, — то станут проблемой и для нас.

Чинел переводит взгляд с Джиники на Обиому и снова на карту, перемещаясь к нефтяным месторождениям Окпай. Открывает карту с какими-то заброшенными строениями и ржавыми буровыми вышками. По полю разбросаны прицепы и вагончики. Видно огромное многоэтажное здание, соединенное с двумя большими восьмиугольными сооружениями. Каждый угол подпирают балки, торчащие из воды.

Кесанду убирает упавшую на лицо прядь волос:

— А где они прячут мехи особого назначения?

— Где-то под землей. — Онайи осознает, что сказала это вслух. — Карта ведь неполная, так? — Она смотрит на Чинел, и это почти вызов. Первый раз кто-то указал Чинел на изъян в ее планах.

— Да. Мы понятия не имеем, как выглядит нижний уровень, — подтверждает Чинел. — Будем действовать вслепую.

Воздух между ними наэлектризован от напряжения. Вдруг Онайи разражается резким смехом. Все смотрят на нее в замешательстве, даже Агу. Но она хлопает себя по животу и успокаивается.

— Люблю такое, — говорит она наконец. — А то эта твоя операция казалась уж слишком безопасной. Ты же знаешь, что я не участвую в безопасных операциях.

Остальные усмехаются. На их лицах ясно читается: как и мы.

— Хорошо, — говорит Чинел, выключая экран. — Выступаем до рассвета. Все должны выспаться.