Блондинка с загорелыми ногами (Скажи утке "нет"!)

– А раз знаешь, так вперед! – опять перешел на задорный крик Сатана. – А ну, стой! – вдруг приказал он, когда широкоплечая фигура заняла собой весь дверной проем – телохранитель отправился звонить, чтобы договориться о стрелке с Живоглотом. – Ты чего такой насупленный? Жизнь – она ведь прекрасна! – Сатана засмеялся. – Улыбка! Улыбка, Череп, и еще раз улыбка, чтоб как в фирменных магазинах. Люди ценят. Чтоб и ментам улыбался, если заметут. Они тоже люди, им это приятно!

Череп убыстрил шаг, чтобы скрыться и не слышать этого веселого, вызывающего кожный холодок смеха, и наморщил лоб, вспоминая заветный телефон полезной девушки Лены. Ему вдруг подумалось, что телефон этот, как бы ни было трудно, лучше попытаться заучить наизусть. Семь или восемь цифр – разве это много? Разве не заучил он когда-то давно, когда еще был не Черепом, а простым Борькой, стих про раззяву Таньку, упустившую в реку мячик? Разве можно деловому человеку доверяться технике, у которой порой, в самый неподходящий момент, неожиданно садятся батарейки...

– Итак, господа... – с воодушевлением начал Сатана, обведя радушным взглядом собравшихся. Под их почему-то не очень дружелюбные взгляды он, высоко подняв голову, только что прошествовал к отдельному седалищу и сейчас комфортно расположился на своем законном месте – унитазе. Гости – за столом, согласно разложенным открыткам с кличками. – Мы собрались, чтобы...

– Чтобы – что? – не выдержал Сутулый. – Сатана, мы думали, в прошлый раз у тебя был случайный заскок, что он скоро пройдет – мало ли, с кем не бывает. Но ты...

– Вы угощайтесь, угощайтесь... – Глядя исподлобья, Сатана обвел собравшихся теперь взглядом тяжелым. – Или опять брезгуете? Череп! – выкрикнул он.

– Я здесь, хозяин, – отозвался блеском выбритой головы моментально подскочивший телохранитель.

– Блокнот с тобой? – Череп кивнул. – Ручка с тобой? – Череп кивнул. – А ну-ка, возьми на карандашик тех, кто на сходке вдруг теряет аппетит. Сдается мне, что аппетита они лишаются неспроста. Возможно, у кого-то из таковых рыльце в легком пушку, а у кое-кого и конкретное рыло конкретной щетиной обросло. Будем выяснять. Поступления-то в общак опять уменьшились...

Гости поспешно схватились за столовые приборы и, изображая внезапно появившийся аппетит, принялись азартно ковырять еду, сготовленную согласно рекомендациям загадочного или загадочной Н. Масилюне.

– Что ж... – подытожил Сатана, какое-то время зорко следивший за обедающими. Стоило кому-то замедлить темп пережевывания пищи, как он становился объектом пристального изучения пахана, поэтому все старались. Периодически кто-нибудь просил добавку и тогда два бойца, исполнявшие функции официантов, услужливо подносили очередные подносы со снедью. – Вижу, дело пошло на лад. Возможно, я ошибался, и вы не очень-то и проворовались. Да и то сказать, нам простительно, мы все же воры, хотя и перешли на легальный бизнес. И тем не менее... – Он ткнул пальцем в Делового. – Начнем с тебя. Что там у тебя с прокладками?

– Значит, дела такие... – Деловой прокашлялся, затем начал преувеличенно бойкий доклад: – Аналитики поработали на славу. На сей раз они предсказали все как надо, тютелька в тютельку. Угадали падение спроса на двойные крылышки и увеличение потребности женского народонаселения в тампонах с закрученной спиралью впитывающей поверхности и с оригинального дизайна хвостиком-петелькой, за который дамочки их из себя извлекают. Также мы расторгли выгодный контракт с жуликами-поляками и тут же заключили еще более выгодный договор с жуликами-литовцами и жуликами-украинцами – они предложили самые приемлемые цены. В общем, у меня все в порядке... – Он запихал в рот цельную котлету и принялся с такой же преувеличенной – как и бойкость – сосредоточенностью жевать, как бы обозначая, что он окончательно отчитался и отвлекать от поглощения пищи его теперь не следует.

– Хорошо-о-о... – одобрительно протянул Сатана и примерился колючими глазами к жующим. Не найдя ни одного, кто в этот момент не жевал бы с лихорадочной быстротой и радостью на лице, он потеплел взглядом. На какое-то время Сатана погрузился в задумчивость, словно силясь припомнить что-то важное, затем, наверное, вспомнив, возбужденно приподнялся с унитаза. Потом, усилием воли взяв себя в руки, вновь водрузил свои сухие чресла на стульчак и нарочито будничным тоном, что как раз и выдавало важность предстоящего, позвал: – Череп!

– Я здесь, хозяин, – отозвался действительно стоящий рядом здоровяк.

– Мою тетрадь! – все-таки не сумев обойтись без голосовой торжественности, распорядился пахан.

– Может, не надо? – склонившись к его уху, попросил Череп и сам испугался допущенной вольности. – Извините, пахан, но...