Блоги. Логаут

Игорь рассказывал анекдот. Я не могла разобрать слов, но интонации угадывались безошибочно. Почему бы ему не шутить, почему бы не улыбаться. Все идет по его плану. Собачки скачут, не подозревая о дрессировщике… Мне захотелось швырнуть торт ему в лицо. Хоть на секунду вызвать замешательство, разозлить, вывести из себя.

Я встретилась с ним глазами. Игорь еле заметно подмигнул мне. Он все знал, все понимал. Я вдруг успокоилась. Он может просчитывать все, что угодно. Я сделала свой ход, и он вряд ли ожидает его.

Бочком я прокралась к двери и просочилась в коридор. Учительская шумела на разные голоса, в основном радостные. Я пошла к лестнице, сдерживая себя, чтобы не побежать. Еще две недели. Только две недели. Четырнадцать дней. Две строчки в календаре.

Я выдержу.

Глава третья

На четвертом уроке ко мне пришел 11 «А». Витька Панкратенко, выкрасивший челку в черный цвет, подскочил с телефоном наперевес:

– Дарья Дмитриевна, можно сделать с вами селфи?

Катя Марцева, которая шла за ним, пихнула его в спину.

– Не слушайте его, Дарья Дмитриевна. Он поспорил с Костей, что сфоткается сегодня со всеми учителями.

– Поспорил, – согласился Панкратенко и наклонился ко мне. – Дарья Дмитриевна, ну, плиииз.

– На что хоть поспорил? – вздохнула я.

– На сто баксов, – хохотнул Витька.

Девчонки засмеялись, Катя нахмурилась.

– Ты идиот, Панкратенко?

– А ты не знала?

Мирно переругиваясь, они усаживались на свои места. Полная Настя Абрамова на ходу жевала яблоко и что-то рассказывала своей лучшей подруге Оле Устиновой. Катя, выкладывая учебник на парту, слишком подчеркнуто игнорировала Панкратенко, который устраивал спектакль прямо за ее спиной. Место рядом с Катей было свободно: Мила Терешина, умница-отличница-активистка 11 «А», еще не вышла из больницы.

Думать про Милу было тяжело. Думать про Милу было стыдно. Она первой заподозрила, что смерть Алины Бегуновой связана с ее дневником, и сразу рассказала мне об этом. Она искренне рассчитывала на мою помощь, а я не смогла ответить ей тем же. Когда я узнала тайну блогов, я ничего не сказала Миле. Я решила, что для ее безопасности ей стоит держаться от всего этого подальше. Ну что ж, я ошиблась. Мила продолжила расследование самостоятельно. Она следила за Тимофеем, которого считала главным подозреваемым, и однажды столкнулась с Ритой, точнее с ее материализовавшимся блогом. Они поссорились. Рита, ревнуя Тимофея к Миле, так сильно толкнула ее, что Мила упала с лестницы.

Сотрясение мозга и потеря памяти – немалая цена за игру в детектива. Огромная цена за мою наивную самонадеянность. Если бы я не ввязалась в расследование, если бы я была более внимательна к Миле, десяток других «если бы» – короче, если б не я, Мила сейчас сидела бы рядом с Катей Марцевой и готовилась бы к уроку…

– Знаешь что, Тим? А пошел бы ты куда подальше!!!

Мимо меня вихрем промчалась Настя Негель, хорошенькая синеглазая девушка. Она плюхнулась за парту рядом с Катей, прежде чем кто-либо успел рот открыть.

Парень, которому был адресован этот гневный выпад, остановился у двери. Неотразимо красивый, самоуверенный, с нахальной полуулыбкой. Светлые волосы рассыпаны по плечам, черные глаза выделяются на бледном лице – забыть Тимофея было очень и очень непросто. Его и не смогли забыть ни Алина Бегунова, ни Рита Величенко. Обе погибли из-за любви, и я очень боялась, что с Настей случится то же самое. Что бы там сейчас ни происходило между ними, Настю можно было только поздравить. Чем дальше от Никольского, тем безопаснее.

Я перехватила его взгляд. В последний раз, когда мы виделись, он не мог шевельнуться без моего разрешения. Помнит ли он от этом?

Губы Тимофея медленно растянулись в улыбке, рука взметнулась ко лбу в насмешливом приветствии, но глаза оставались серьезными, настороженными.

О да, этот все помнит.

– Тим, ну чего ты встал тут?

Его обошла изящная девушка в темно-сером платье. Кира Дымова, удивительно красивая блондинка с зелеными глазами. Одежда, которую она обычно выбирала – темная, простая, даже старомодная – оттеняла ее красоту, делала непохожей на других, заставляла всматриваться в нее снова и снова.

Кира держала за руку Антона Шумихина. Совсем недавно он был неразлучен с другой, но история с Ритой не только поделила ребят на две группы. Она сделала то, что казалось до сих пор невозможным – поссорила Антона и Леру Одинцову. Теперь он как послушный теленок шел за Кирой, а она, гордая победой, тащила его на буксире словно ценный приз.

Антон и правда был ценным призом. Он был красив не меньше, чем Тимофей, но совсем в другом стиле. Каштановые кудри, мечтательные голубые глаза, взгляд, как будто устремленный внутрь себя – красота Антона словно принадлежала другому веку. Он всегда спал на ходу или, точнее, мечтал, и от того еще удивительнее выглядела их любовь с Лерой, огненной, бешеной, неуправляемой Лерой.

Может быть, с Кирой все будет иначе. Но пока Антон совсем не был похож на счастливого влюбленного. Скорее на щенка в наморднике, которого тащит на прогулку суровая хозяйка.