Блог «Серп и молот» 2021–2022

«Мы здесь, в Москве, члены Комитета Обороны и люди из Генштаба, решили снять с поста начальника штаба Юго-Западного фронта тов. Баграмяна. Тов. Баграмян не удовлетворяет Ставку не только как начальник штаба, призванный укреплять связь и руководство армиями, но не удовлетворяет Ставку даже и как простой информатор, обязанный честно и правдиво сообщать в Ставку о положении на фронте. Более того, т. Баграмян оказался неспособным извлечь урок из той катастрофы, которая разразилась на Юго-Западном фронте. В течение каких-либо трех недель Юго-Западный фронт благодаря своему легкомыслию не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию, но успел еще отдать противнику 18–20 дивизий.

Это катастрофа, которая по своим пагубным результатам равносильна катастрофе с Ренненкампфом и Самсоновым в Восточной Пруссии. После всего случившегося тов. Баграмян мог бы при желании извлечь урок и научиться чему-либо. К сожалению, этого пока не видно. Теперь, как и до катастрофы, связь штаба с армиями остается неудовлетворительной, информация недоброкачественная, приказы даются армиям с запозданием, отвод частей происходит также с опозданием, в результате чего наши полки и дивизии попадают в окружение теперь так же, как и две недели тому назад.

Я считаю, что с этим надо покончить. Правда, вы очень сочувствуете и высоко цените т. Баграмяна. Я думаю, однако, что вы здесь ошибаетесь, как и во многом другом…»

Стиль! Чувствуется рука Мироненко! Но не того, что Госархивом заведовал, а его отчима, писателя со сталинским почерком Жухрая. «Мы здесь, в Москве, члены Комитета Обороны и люди из Генштаба…». Это решение Ставки или каких-то людей из Генштаба? И точно в Москве, а не в Одессе, мировой столице анекдота? «В течение каких-либо трех недель Юго-Западный фронт…» — хотя, даже на одесском диалекте так никто не выражается. Даже продавщицы бычков на Привозе сказали бы: в течение каких-нибудь трех недель.

«Военно-исторический журнал». Военно-историческая помойка, если точнее. «Огонек» в погонах.

Так что, за что и почему Баграмян был снят с должности начальника штаба фронта в 1942 году — можно только гадать, сам он мотивов в мемуарах не указал. Какие-то упущения, наверняка, были. У вас никогда по службе и по работе их не было?

Получив решение Ставки, Иван Христофорович тут же обратился к Сталину с просьбой назначить его не на штабную, а на командную должность. Просьба была удовлетворена, командирская карьера началась с заместителя командующего армии. Ну не сразу же командующим армией ставить человека, который не имел опыта самостоятельного командования?!

И думаю, что самому Ивану Христофоровичу очень хотелось применить на практике, если так можно выразиться, то, чему он научился у Семена Константиновича Тимошенко. В мемуарах Баграмяна о маршале Тимошенко — с придыханием, взгляд снизу вверх, восхищение.

Едва только Баграмян пробился из окружения в сентябре 41-го, он стал свидетелем того, как Юго-Западный фронт при непосредственном руководстве операцией со стороны Семена Константиновича ликвидировал попытку Гудериана прорваться у Штеповки. Войска фронта, о разгроме которого уже успели отбрехаться гитлеровцы, да еще силами 40-й и 21-й армий, а 21-ю они списали в уничтоженных в «Киевском котле», «быстроходному Гейнцу» неплохо так надавали там «по щам»: