«
Разъезд немцы заняли, когда из 28-ми панфиловцев все были или убиты, или раненные и контуженные, потерявшие сознание. Но немецкие танки после таких потерь дальше не пошли. Сколько всего было подбито танков — никто уже сказать точно не сможет. Что-то сгорело, что-то немцы оттащили и отремонтировали, это не важно. Важно, что эти 28 не пропустили их. Они сражались насмерть. Выжившие — это случайность и счастье. Благодаря им мы знаем, что происходило 16 ноября 1941 года у разъезда Дубосеково в подробностях.
Да, сегодня такие, как Исаев, ищут подробности в немецких документах. Эта мразь хуже, чем тот, который поднял руки перед немцами. Тому, хотя бы страшно было…
После того, как немцы отвели танки, окопы заняла подошедшая их пехота. Но уже на выручку 28-ми шли пятьдесят бойцов, направленных командиром полка Капровым. Немцев выбили, вынесли трех наших раненных бойцов: Натарова, Шемякина и Васильева. Немцы, по всей видимости, посчитали их мертвыми, а Шадрина и Тимофеева они утащили с собой. Эти двое очнулись уже в плену.
Добробабин. Тяжелораненый Натаров успел рассказать корреспонденту Кривицкому, что Добробабин погиб еще во время первой танковой атаки. Теоретически он мог быть контужен и принят за мертвого. Только есть одно но. Шадрин и Тимофеев его не видели вместе с собой в плену. Их же одна и та же группа немцев должна была забрать, они вместе должны были быть. Если же Добробабина не взяли немцы, то его забрали бы наши бойцы, пришедшие на выручку, как Ивана Моисеевича Натарова, Шемякина и Васильева.
Не могли наши оставить раненного там. И не мог тот человек, который был убит на глазах у Натарова, потом прятаться в домике обходчика без признаков ранения и контузии, как это потом писал ГВП Катусев. Это исключено.
Тому самозванцу, которому сейчас стоит памятник в Цимлянске, помогло выдавать себя за настоящего Добробабина то, что в очерках Кривицкого события 16 ноября 1941 года у Дубосеково были описаны с документальной точностью. Оставалось только себя назвать сержантом Добробабиным. Я в этом абсолютно уверен, в том, что Добробаба — самозванец.
А подвиг 28-ми панфиловцев, решивших умереть, но не пропустить немцев к Москве, грудью встретивших 50 танков, умывших, в прямом смысле этого слова, немцев кровью у разъезда Дубосеково — подвиг беспримерный. Подвигом 28-ми панфиловцев вдохновлялись советские воины и у стен Сталинграда, на рубежах Курской дуги. Его значение переоценить невозможно.
И пусть будут прокляты те сволочи, которые сегодня мажут грязью этих людей, доходят до того, что вбрасывают в архивы фальшивки о том, что ничего такого не было, всё придумали журналисты ради сенсации (они уже и газету «Красная Звезда» военных лет приравняли к желтой прессе), и те, кто своими смрадными ртами булькает: немцы там ничего не заметили. Я всей этой сволочи искренне желаю долгих лет жизни, чтобы они дожили до того времени, когда им отломится по заслугам, как гитлеровским подстилкам, геббельсовской мрази.
Я много «хороших» слов сказал о наших историках. Но, для любого правила есть и исключение. Есть у нас и среди профессиональных историков люди с совестью. Пусть она у них и просыпается только эпизодически. История вокруг 28-ми панфиловцах как раз тот случай, который показывает, насколько «пациент» не безнадежен. Константин ДРОЗДОВ, кандидат исторических наук. Журнал «Родина» № 5, 2012 год. Статья «ГЕРОЕВ БЫЛО НЕ ТОЛЬКО ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ».