Близнецы по разуму (СИ)

— Нас здесь не приняли бы, не снись и твоему Бобру, и остальным один и тот же сон: о новом конфликте, ведущем за собой войну, ставшую последней для всех.

Кир выругался.

— Ядерную? — предположил он.

Ард пожал плечами.

— Эльдин сказала?

— Она. Мысленно. А он точно также мысленно подтвердил.

— Все чудесатей и чудесатей, — Кир потер переносицу, глянул на экран телефона. — Ладно, я побежал, через часик договорим.

Он вышел в коридор и из квартиры, спустился вниз под темное занавешенное тучами небо и ветер. Несколько раз ловив краем глаза шевеление, оборачивался, но то оказывались лишь ветки. Кир ускорил шаг, намереваясь поскорее миновать темный участок и выйти на оживленную, полную автомобилей улицу, постарался отрешиться от мнимого чувства опасности и…

* * *

«Чего ж так спину ломит?» — было первой мыслью, выдернувшей его из беспамятства.

А ведь Кир порядком давно забыл о таких неприятностях как стон мышц, общая разбитость, першение в горле. Быстро, оказывается, человек привыкает к хорошему.

В себя он пришел скорее от удивления, чем чего-то еще. А придя, понял, что с трудом может пошевелиться. Он сидел у стены на каменном полу, еще и сквозняк настойчиво обдавал правый бок холодом. Простуда обеспечена, если не чего-нибудь похуже. Впрочем, вряд ли его оглушили, притащили сюда и зафиксировали в надежде будто тихо загнется от пневмонии.

Руки разведены в стороны и примотаны, скорее всего, проволокой к крюкам, вбитым в стену. Ноги связаны. Похититель перестраховался, а значит, знал о возможных сюрпризах. Кстати о них! Кир попытался вызвать в памяти образ Арда, затем Ки-И-аса, даже Бобра, но докричаться до них мысленно не сумел. Видимо, хорошо получил по голове и на него действовали те же ограничения, что и на фангов. Ард ведь тоже не мог позвать его, когда оказался пришпилен к дереву. Телефон у Кира, разумеется, вытащили, а «Архыз» он отдал, потому отследить его местонахождение не выйдет. И никаких украшений со встроенными маячками он, само собой, не носил. Оружие?.. Даже если проглядели, не дотянется.

«Ну… влип, значит, влип», — констатировал он, пробуя осторожно осмотреться, приоткрыв веки. Правда глядеть особо оказалось не на что: серые стены, серый пол, серый потолок. То ли подвал, то ли чердак, то ли квартира в строящемся доме. И никаких звуков не долетало снаружи.

Самострел здесь имелся, непрозрачно намекающий на то, по чьему приказу осуществлено похищение. Заряженный: смотрел заточенным железным прутом прямо в грудную клетку. Помнится, Ард с трудом не свихнулся от боли, когда эдакая стрела в него вонзилась. А Кир? Наверное, просто сдохнет.

Но как же по-глупому он попался! И куда делись, по мнению фангов, такие умные инстинкты, выручавшие Кира из многих бед? Отчего молчали? И ведь он ощущал нечто смутное… почему-то отмахнулся от тревоги, расслабился, поплыл. С Диманом, наверное, обстояло также. Хотя, нет. Он просто не думал, будто в обществе фангов ему что-то угрожало. Как сам Кир постепенно пришел к выводу, будто стал сильнее, ловчее, быстрее? Ард ведь предлагал…

Он тихо застонал: не столько от прострела в шее и холода, сколько с досады на себя-идиота. Сам же отказался от сопровождения. Решил, будто находится в полной безопасности и, если уж нет, позвать на помощь успеет.

— Привет Кирилл. Как голова? Электрошокер, все-таки, гениальное изобретение человечества.

Ну что ж… по крайней мере, он понял, почему не вскинулись инстинкты. С чего бы им сигнализировать о приближении Вадима?

— Причем здесь электрошокер, если ты бил по голове? — поинтересовался Кир и открыл глаза, улыбнулся даже: — Привет, Вадик.

— При том, что ты чуть не очнулся сразу же. Пришлось добавить.

— А потом еще и по почкам?

Вадим хмыкнул.

— Ну ты уж совсем из меня отморозка не делай, — попросил он. — Я ростовский интеллигентный пацан, некоторое время проживший в Питере.

— Голова, кстати, болит, даже раскалывается, — пожаловался Кир.

— Анальгинчику, может? Или опасаешься? Вдруг на тебя подействует, как на фанга?

— Воздержусь: злее буду. Мы, кстати, где?

— Подвал, — и не подумал скрывать Вадим.

— И вряд ли жилого дома?

Вадим улыбнулся и зажег большой фонарь, на котором сидел все это время. Кир зажмурился от яркого света, поморгал, огляделся и присвистнул. Этого «украшения» он впотьмах не рассмотрел.

— Ясно…

— Что именно?

Кир хмыкнул:

— Кричи-не кричи, а соседи с монтировкой наголо вызволять не спустятся и даже полицию не вызовут разобраться с тем, кто орет посреди ночи и мешает спать мирным до поры гражданам.

А еще было понятно, что уговоры и заверения на Вадима не подействуют, поскольку на стене справа в приблизительно похожей позе со штырем в груди висел никто иной как донор. Или работник приснопамятного музея, по совместительству светило психиатрии, сильный гипнотизер, любитель почитать Ницше и проникнуться идеями обожествления человека, конченный фашист и последняя мразь. Прав оказался Ки-И-ас: стрелок не стерпел последнего провала и наказал союзничка в своем репертуаре. Разве лишь потрошить побрезговал.

— На твоей совести? — все же уточнил Кир, кивнув на труп.

— Нет.