Блеск и будни

— Привезли? Вы хотите сказать — похитили? А кто такой Нана Саиб?

Она переставила серебряную вазу на инкрустированный восьмиугольный стол и провела своей прохладной ладонью по щеке Адама.

— Вам все объяснят в свое время. Вы устали и выпачкались. Разрешите мне отвести вас в гуссакхануЕго Высочества, я вас там вымою.

Она обольстительно улыбнулась, взяла его за руку и помогла подняться на ноги. Он понял, что не раздевался, хотя кто-то снял с него фрак и галстук. И хотя он сгорал от любопытства, он обнаружил также, что, несмотря на головокружение, он сгорал также и от другого желания. Прошло, в конце концов, более полугода с тех пор, как он спал с женщиной.

Девушка провела его по комнате и вывела в длинный коридор из белого мрамора. Дворец казался пустым и таинственным, и Адаму пришло в голову, что если его действительно похитили, то он оказался в странной тюрьме. В конце коридора она отворила решетчатые мраморные двери, напоминавшие легкие ширмы. Сразу же начинались ступеньки, спускавшиеся к квадратному бассейну. Окна в зале были открыты, несколько попугаев с ярким оперением сидели на подоконниках.

— Его Высочество дарует вам чистую одежду, — сообщила женщина на отличном английской языке, хотя в интонации чувствовалась индийская музыкальность. — То есть, если вы не возражаете одеться в национальное платье.

Она показала на мраморную скамейку, на которой лежал индийский костюм. Адам уставился на акхан,камзол цвета слоновой кости. Его охватило странное чувство. В его памяти промелькнула индийская шкатулка с миниатюрой прекрасной девушки, его прабабки.

— Пойдемте, мистер Торн.

Он обернулся и увидел, что она уже сняла с себя сари и совершенно голая стояла на ступеньках, ведущих в воду.

— Что это, образец национального гостеприимства? — спросил Адам, отстегивая подтяжки. — Мне это нравится.

Он снял ботинки и брюки, белую рубашку, от которой пахло потом. Затем, тоже совершенно нагой, подошел к ступенькам, ведущим в бассейн. В удивительно приятной прохладной воде плавали лилии.

— Нана Саиб покупает самые лучшие сорта мыла в Калькутте, — сказала девушка, указывая на поднос с мылом. — Нана Саибу нравятся многие английские вещи. К сожалению, самих англичан он не любит.

— Поэтому-то он меня и похитил?

Она опять улыбнулась.

— Торн Саиб не должен задавать так много вопросов.

Адам медленно поплыл к подносу с мылом. Он взял кусок мыла и принялся намыливать свои руки и грудь.

— Разрешите мне задать вам еще один вопрос? Как вас зовут?

— Лакшми. Я девушка-науч.

Адам уже достаточно почерпнул сведений об Индии, чтобы понять, что девушки-науч— профессиональные танцовщицы, которые очень часто одновременно являлись и куртизанками. Он окунулся, чтобы смыть мыльную пену, потом неторопливо поплыл к Лакшми, хотя бассейн был мелкий и можно было идти по дну. Для такого дикаря, как молодой Адам Торн с торфяников Йоркшира, вся эта обстановка показалась необычайно экзотической. Он почувствовал необычайно сильное половое возбуждение. Остановившись возле Лакшми, он положил ладони на ее гладкие плечи.

— От вас теперь лучше пахнет, — довольно прямо заметила она.

— Представилась возможность позаботиться о себе. В чем заключается ваша игра, Лакшми? Вы служите Нана Саибу или же его кузену махарадже Раниганжа? Или обоим?

— Возможно, я служу обоим.

— Махараджа Раниганжа, должно быть, богатый человек, судя по этому дворцу. А этот таинственный Нана Саиб тоже богач?

— Богачом был его отец, пешва Битура. Но когда он умер, то англичане перестали платить Нана Саибу пенсию его отца.

— Поэтому-то Нана Саиб и ненавидит англичан? — Он провел ладонями по ее выпуклым грудям. — Что будем делать дальше? — шепнул он.

— Это зависит от вас, Торн Саиб. Нет ли у вас каких болезней вроде сифилиса?

Адам отшатнулся.

— Конечно, нет.

— У меня их тоже нет. Хорошо. В Индии надо соблюдать осторожность. Очень многие солдаты ангрезизаражены.

— И на этой романтической ноте…

Он нежно привлек ее к себе и поцеловал в губы, обхватив ее руками. Ее груди прижались к его груди, возбудив в нем желание овладеть ею. Он почувствовал, как она своими пальчиками взяла его поднявшийся член и помогла вставить его.

— Ты знаешь некоторые хитрости? — шепнул он.

— Любовные ласки — это моя жизнь.

Ему еще не приходилось заниматься сексом, стоя по пояс в воде, но Адам обнаружил, что гладкость ее мокрой кожи производит ужасно эротическое воздействие. Руками она обхватила его за шею, а ноги обвила вокруг его бедер, так что наполовину плыла, наполовину висела на Адаме, горячо целовавшем ее.

Через некоторое время он просто ахнул от удовольствия, когда глубоко вошел в нее, чуть даже не потеряв равновесие. Лакшми взвизгнула от удовольствия, потом отпустила его шею и на спине поплыла от него.

— Ты действуешь, как настоящий индус, — сказала она, становясь на ноги. — Горячо и страстно. А солдаты ангрезистараются сначала как следует напиться. Думаю, что ангрезибольше любят пиво, чем бур.

— Что такое бур?

В воде она показала на свое влагалище.