Бледный всадник: как «испанка» изменила мир

В городе и провинции воцарились угрюмое отчаяние и безнадежное ощущение, что этот ужас никогда не кончится, что болезнь поселилась в здешних местах навсегда. В датированном 20 октября циркуляре епископ Альваро-и-Баллано сообщал приходским священникам о том, что наука в полной мере доказала свое бессилие: «Претерпевая всяческие беды и убеждаясь, что не находится от них ни защиты, ни избавления на бренной земле, люди отрешаются от мира и обращают свой взор к небесам». Через четыре дня был назначен всеобщий соборный молебен Пресвятой Деве, Небесной Заступнице с крестным ходом. Несметные толпы народа хлынули в город со всей округи, и кафедральный собор был забит битком. «Одного слова епископа оказалось достаточно, чтобы вновь заполнить улицы людьми», – рапортовала одна из газет. Светские власти провинции попытались было пустить в ход свои новые полномочия, позволяющие им запрещать любые массовые собрания, – и получили от епископа гневную отповедь с обвинениями во вмешательстве в дела церкви. Как и в других городах и селах, в Саморе было решено прекратить бить в колокола в поминовение усопших, поскольку в противном случае безостановочный погребальный звон не давал бы покоя живым. Однако в других местах запретили еще и похоронные процессии, а в Саморе – нет, и нескончаемые вереницы скорбящих день за днем тянулись по узким улочкам города, но теперь еще и в пугающей гробовой тишине. И в нормальное-то время гробы (детям полагались белые) были для многих саморцев непозволительной роскошью, а теперь древесины для гробов было попросту не достать, и вздувшиеся, почерневшие тела покойных несли к их последнему земному пристанищу лишь завернутыми в саван. Запах дыма ладана из кадил, которыми окуривали алтарь, диковинно смешивался с дымом пороха, который рассыпали и поджигали на улицах с целью дезинфекции. Приближающуюся похоронную процессию в густом тумане, поднимавшемся от Дуэро, в эти холодные осенние дни выдавала разве что струйка едкого черного дыма, проступавшая сквозь бледно-серую пелену. «Город, должно быть, выглядел так, будто он был объят тлеющими повсюду пожарами», – отмечал один историк[139].

К середине ноября худшее осталось позади. Епископ обратился к пастве с письменным посланием, в котором сообщал, что «милостью Господа» болезнь схлынула. Выразив скорбь по умершим, Альваро-и-Баллано перешел к восхвалению всех тех, кто своим массовым присутствием на бдениях и мессах помог своими молитвами умерить «праведный гнев Божий», а также священников, положивших жизнь на жертвенный алтарь служения ближних. Также он писал, что большим утешением ему было видеть, с какой смиренной безропотностью на лицах принимали последнее соборование даже те, в ком вера едва теплилась[140].

Епископ, однако, опередил события. По весне грипп вернулся в Самору и выступил на бис, хотя по свирепости весенняя волна эпидемии значительно уступала осенней. Журналисты были, безусловно, правы в одном: Самора пострадала сильнее всех прочих городов Испании. Но жители города, похоже, никак не проассоциировали понесенные ими тяжелые потери с массовыми богослужениями и никакой ответственности за массовую смертность на своего владыку не возлагали. Вероятно, этому немало способствовало и церковное предание, согласно которому святой Атилано[141], первый епископ Саморы, в начале X века совершил паломничество на Святую Землю, чтобы покаяться в грехах и вымолить избавление своего города от чумы. Между прочим, у Альваро-и-Баллано до сих пор находятся защитники, утверждающие, что епископ сделал все что мог, чтобы укрепить, поддержать и утешить свою паству перед лицом бездействия инертных городских властей, хотя реальная проблема, конечно же, была не в церковных и не в светских властях, а в отсутствии в те годы в Испании (и не только) мало-мальски эффективной системы здравоохранения и санитарно-гигиенического просвещения населения. А в 1919 году город торжественно наградил своего пастыря «Крестом благодетели» в знак признания его героических усилий по облегчению страданий горожан во время эпидемии, и Антонио Альваро-и-Баллано продолжил нести крест епископского служения в Саморе вплоть до самой смерти в 1927 году.

Часть четвертая Инстинкт выживания

Девушки-клерки работают в масках, тщательно повязанных на лица, Нью-Йорк (Национальный архив США).

Глава 1 Меловые кресты на дверях

Санитарный кордон. Изоляция. Карантин. Все эти понятия существовали веками, а описываемые ими методы борьбы с распространением массовых заболеваний были известны и применялись на практике задолго до появления не только микробной теории заболеваний, но и представления об эпидемиях как о небесной каре. На самом деле эти стратегии выживания через дистанцирование от источников инфекции инстинктивно были присущи человечеству с незапамятных времен и, скорее всего, унаследованы нами от наших далеких человекообразных предков.