Блаженны нищие духом

На следующей неделе они пошли подавать заявление во Дворец бракосочетания. Служащая Дворца, очень полная и очень нарядная дама с замысловатой прической, отнеслась к ним весьма подозрительно. За годы службы она повидала всякого. Отечественный производитель мало того, что измельчал до невозможности, но еще и не торопился жениться. Перелетные пичужки хотели не так уж много: стабильность, мужа (заметим, отнюдь не гражданского), детей. Вот они изо всех сил и стремились в края, где жизнь им казалась теплее и сытнее и куда можно было попасть только через законный брак. Ну, разумеется, можно было сорваться и поехать искать удачи в качестве рабочей силы, и многие дурехи именно так и делали: шли в какие-нибудь агентства, подписывали контракты и попадали в те же самые проститутки. А которые поумней, то есть меньшинство, выходили замуж за иностранцев. Она делила их на несколько категорий. Соплюхи, имеющие в своем багаже только ослепительную молодость. Проститутки (их она определяла на раз, как бы они ни пытались пустить пыль в глаза изысканными манерами). Фотомодели — жалкое сочетание высоты, красоты и дворняжьего приспособленчества. Достойные интеллигентные дамы среднего возраста (за них она болела всей душой). Попадались и ловкие молодые люди, ухоженные, накачанные, забавно корчащие из себя джентльменов.

Эта пара под ее классификацию никак не подходила. Просто неприлично одетый мужчина и иностранка, не сказать, чтобы «мамочка», по виду — ему ровесница… Одета и держится достойно… Насторожило, что говорит по-русски без акцента, хотя фамилия и французская… Вид у обоих испуганный, обращаются друг к другу то на «вы», то на «ты»… Не исключено, что какая-нибудь брачная афера.

Она придиралась к ним из-за каждой буквы, каждой закорючки, и Ани с Андреем извели кучу бланков, пока, наконец, не заполнили бумаги так, как надо. Ани нервничала, ей начало казаться, что Андрей недоволен и уже пожалел о своем решении, а он, прошедший через горнило всевозможных инстанций и философски отнесшийся к процедуре, видел ее состояние и никак не мог придумать, как дать ей знать, что все будет хорошо. Когда служащая с надменным и недовольным видом молча протянула им еще один бланк вместо испорченного, Ани бессильно опустила руки и испуганно посмотрела на Андрея. Он сурово сдвинул брови и тихо прошептал:

— Но пассаран. Мы победим.

Ей сразу стало легко, исчезли напряженность и неловкость, все показалось простым, и на этот раз они заполнили все правильно.

После Дворца они долго бродили по центру, заходили в какие-то кафешки попить кофе, Ани рассказывала что-то о Париже, о бабушке, о дяде Леве. Андрей слушал, молчал, улыбался. Ему было странно, что он идет рядом с красивой женщиной, что их связывает что-то хорошее… Он вспоминал, что: они только что подали заявление… И тут же его обжигала мысль о том, что это его будущая жена; и обдавало холодом, что все фиктивно и не по-настоящему. А вслед за этим как будто распускался нежный цветок то ли надежды, то ли счастливого предчувствия. Они встречались взглядами, и он читал по ее глазам, что она чувствует то же самое, и тогда в его душе взрывался ликующей музыкой оркестр.

Только к вечеру, полуживые, они добрались до ее дома и расстались у подъезда, договорившись, что завтра увидятся снова.

Ани не могла ни читать, ни смотреть телевизор, ни заниматься каким-либо делом. Окончательно обессилев от метаний, она устроилась в кресле и стала перебирать в памяти каждую минуту прожитого дня. В чем она действительно была специалистом, так это в самобичевании: она с ужасом и стыдом вспоминала, как глупо вела себя во Дворце бракосочетаний, и потом трещала, как идиотка, целый день. Не удивительно, что жизнь у нее не сложилась. Неумная, бестактная, навязчивая, болтливая, транжира, бесталанная… «Господи, Боже ты мой святый, так ведь я всегда была такой! Чем я могла удержать около себя мужчину? Своей никчемностью? Болтовней? Вот никто и не задержался в моей жизни. Кому я такая нужна? Какой кошмар! Я же сегодня была просто невыносимой… Особенно там, во Дворце… Да и потом не лучше…» Потом она начала вспоминать, как Андрей улыбается, двигается, говорит, какой у него голос, и неожиданно на нее спасительным бальзамом пролилась фраза, которую сказал Андрей: «Может быть, там вы узнаете меня поближе и сможете полюбить…» «Господи! Да он влюбился в меня! Он влюбился в меня!!! Да я же выхожу за него замуж! Если все сложится, я больше не буду такой дурой, такой невыносимой дурой. Господи! Только бы все сложилось! Только бы сложилось!»

На следующий день они встретились в центре и опять бродили, сидели в кафе, и Ани мучалась от мысли, что, скорее всего, у него нет достаточно денег, а он тратится и тратится, и она не может ничего с этим поделать, потому что он ни за что не позволит ей платить. А он уже на завтра приглашает ее в Третьяковку показать его любимые картины. Она пыталась что-то придумать, найти какой-то выход из сложившейся неловкой ситуации, но в голову ничего не шло, кроме мысли: «Это мой будущий муж».