Благонравие христиан или о том, как подобает и как не подобает поступать христианам

Поскольку новшества и злые обычаи подобны тлетворным и смертоносным ветрам: кто подышит ими, и сам заражается и умирает и заражает других, приближающихся к нему, обрекая их на погибель, постольку и те, кто следуют злым обычаям и новшествам, сначала сами растлеваются душой, затем растлевают и других, подражающих им, даже если они того не замечают. Хорошо сказал по этому поводу Василий Великий: «Как в странах нездоровых понемногу вдыхаемый воздух неприметно зарождает в жителях болезнь, так знакомство с людьми негодными вносит в душу великое зло, хотя вред в настоящее время и неприметен для ощущения» (Беседа о том, что Бог не виновник зла). А теперь подобные злые обычаи и новшества внедрились в святую жизнь христиан. Это суеверия и заблуждения, присущие неверным и язычникам. Но посмотрите сами, друзья мои, разве не языческое заблуждение у христиан строить сегодня высокие и величественные жилые здания с изощренными архитектурными украшениями, яркие и живописные снаружи? Божественный Златоуст обличает христиан, которые возводят богатые дома: «Не будем ненасытны, неблагодарны, не станем сооружать великолепных домов. У нас нет здесь постоянного жилища, мы находимся в пути. И кто помнит, что настоящая жизнь есть как бы странствование и воинская служба, что это, как некоторые выражаются, яма, тот не станет наживать себе великолепных палат» (Беседа 23 на Послание к Ефесянам). И Соломон говорит: Кто высоким делает дом свой, тот ищет падения (Притч. 17:19)[37]. Не языческий ли обычай у христиан (как у мужчин, так и у женщин) носить не в меру яркие и дорогие наряды, вычурную обувь, драгоценные, золотые, серебряные украшения? Не языческий ли обычай, христиане, доносить, лжесвидетельствовать, клеветать и предавать друг друга? Не языческий ли обычай играть в шашки, кости, карты и тому подобные затеи, заниматься пустословием, плясками и смехотворством? Не языческий ли обычай скакать верхом на молодых бычках и умащать себя мазями и ароматами, чтобы источать благоухание? Не языческий ли обычай для христиан быть изнеженными, кутилами, заниматься безудержным обжорством и краснобайством? Одним словом, не напоминают ли почти все обычаи нынешних христиан нравы безбожников и язычников? Не пляшут ли, не поют ли и не произносят ли христиане непристойных речей, подобно язычникам? Не гоняются ли за колдунами и колдуньями, не занимаются ли ворожбой, не играют ли в карты и не рассказывают ли анекдоты, подобно язычникам? Не читают ли безбожную литературу, не носят ли «волшебные» амулеты, в которые верят, подобно безбожникам и нечестивцам? Не скачут ли верхом, как необузданные молодые жеребцы? Не ходят ли поглазеть на всякие зрелища, на охоту, скачки неразумных животных и на людей, которые так же и бегают, и прыгают, и борются, и мечут камни, подобно язычникам? О, горе мне! Где теперь найдешь такого же Иеремию, чтобы оплакать нынешних христиан, как некогда он оплакивал евреев и говорил им: Как потускнело золото, изменилось золото наилучшее! Камни святилища раскиданы по всем перекресткам. Сыны Сиона драгоценные, равноценные чистейшему золоту, как они сравнены с глиняною посудою, изделиями рук горшечника! (Плач. 4:1–2).

Как потускнело и наше золото добродетелей! Как почернело чистейшее серебро благодати! Как раскидали по дорогам драгоценные камни и святыни? Как золотые дети Сиона стали подобны глиняной посуде горшечника? И впрямь, язычникам и безбожникам следовало бы подражать добрым обычаям христиан, а не наоборот — христианам подражать ложным обычаям язычников. Потому что народные обычаи — это медь и свинец, христианские же — золото и серебро. Поэтому как выплавляется медь и свинец из золота, и поэтому оно очищается и становится блестящим, так следовало бы и язычникам очищать и украшать себя добродетелями и благочестивыми обычаями из христианской жизни. Однако сегодня, увы, все происходит наоборот, и христиане, которые суть чистое золото, окуриваются и загрязняются медью языческих обычаев. Серебро стало свинцом, драгоценные камни превратились в дешевые осколки, и те, кому следует очищаться светом веры, становясь, как снег и молоко, делаются по своей жизни и трудам, как сажа и черный уголь. Вот за это их и обличает плач Иеремии: Князья ее были чище снега, белее молока: они были телом краше коралла, вид их был как сапфир, а теперь темнее всего черного лица их; не узнают их на улицах (Плач. 4:7–8). А пророк Давид добавляет: Смешались с язычниками и научились делам их (Пс. 105:35).