Благие намерения

- Нет, - отрывисто оказал Кахираб. - Это невозможно. Узнай наши враги о том, что мы качаем отсюда нефть, нам бы тут так спокойно не жилось… И тем не менее… Спасибо, что сказал.

- Позволь!.. - окончательно опешил Ар-Шарлахи, - если не враги, то кто?

- Ну, видишь ли… - Кахираб в затруднении поискал слова. - Наши ведь тоже не все в восторге от того, что мы тут с тобой затеваем…

Несколько секунд Ар-Шарлахи, моргая, вникал в услышанное.

- То есть это что же получается?.. - с запинкой выговорил он. - Я что, стал кому-то из ваших поперек горла? Или даже не я, а Пальмовая Дорога?

- Высоко себя ценишь, - ворчливо заметил Кахираб. - Плевать им и на тебя, и на меня, и на Пальмовую Дорогу. А вот Тианги - да. Тианги давно уже стал кое-кому поперек горла… Ну и, стало быть, все, что от него исходит…

- Злая луна! - нервно смеясь, подивился Ар-Шарлахи. - Куда ни плюнь, везде интриги!.. Ой!.. - оборвал смех, скривился страдальчески. - А мне-то каково придется!..

- Да уж! - в тон ему отозвался Кахираб. - Знаешь, скольких ты обидел, назначив меня командующим? Нет? Ну вот то-то…

- А что я должен был сделать?

- Ты должен был сделать вид, что командуешь сам, - жестко сказал Кахираб. - А я - так, излагаю твои мысли, потому что голос у меня громкий…

Он насмешливо покосился на Ар-Шарлахи и вдруг дружески пожал ему локоть: держись, мол… Потом сообщил, что должен еще заглянуть на рыночную площадь, посмотреть, как идут дела у Илийзы, обучающего повстанцев строю и обращению с боевыми зеркалами. Заранее нахмурился - и удалился.

Оставшись один, Ар-Шарлахи огляделся с тоской. Промытая ливнем зелень, переполняя глинобитные дворики, лезла на улочку через гребни беленых стен. Последние мирные дни тени Ар-Аяфы… Потом сюда ворвутся голорылые - и страшно подумать, что здесь тогда начнется. Ар-Шарлахи выругался шепотом и двинулся дальше. Улица лежала пустая, откуда-то издали слышались иногда дружное бряцанье металла и хриплый командирский рык Илийзы. До рыночной площади было рукой подать.

Желая сократить путь, Ар-Шарлахи свернул в узкую щель меж глинобитных стен и снова остановился. Впереди на просохшем горбу проулка, перегораживая проход, лежали рядком четыре тела в испятнанных кровью и грязью белых балахонах. Над ними во всю ширь беленой стены расплывалась корявая вязь, выполненная скорее всего нефтью из светильника: «Шпионили в пользу Харвы»;

- Государь! - Начальник стражи был сильно взволнован. - Я прошу тебя больше не покидать дом без охраны…

- Мы вышли из порта вместе с Кахирабом, - объяснил Ар-Шарлахи. - Расстались буквально в десятке шагов отсюда.

- Все равно, - очень серьезно заметил страж. - Кахираб поступил опрометчиво, бросив тебя одного - хотя бы и в десятке шагов… И потом, два клинка - это очень мало.

- Да чего мне бояться-то? Мы же не в Харве!

- И тем не менее, - упрямо стоял на своем тот. - Мало ли…

- Ну хорошо, хорошо… - успокоил его Ар-Шарлахи и прошел в прибранную спальню, где на полу не было уже ни пустых кувшинчиков, ни черепков от них. Опустился на подушки и, горестно сдвинув брови, снова вызвал в памяти страшноватую эту картину. «Шпионили в пользу Харвы…» Даже если и шпионили… Он обвел тоскующим взглядом углы, но вина нигде не углядел. Должно быть, Алият велела убрать зелье подальше. «Никогда так много не пил, как сейчас… - потерянно подумал Ар-Шарлахи. - Даже когда в Харве учился - и то…»

Тут он вспомнил про врученное недавно прошение и извлек из-за пазухи свиток. Озадаченно осмотрел. Дорогой пергамент, подвешенная на шнурке печать… Ах, верблюд тебя забодай, а печать-то государственная!.. Ар-Шарлахи сорвал шнур и развил пергамент. Прочел, не поверил, прочел снова…

В этом изумленном оцепенении его и застала вернувшаяся из порта Алият.

- Отправила! - победно сообщила она. - Тут боевым-то кораблям приткнуться негде, а он еще со своими… - Последнее слово Алият произнесла про себя, и вряд ли это слово было приличным. Потом обратила внимание, что Ар-Шарлахи слушает ее с ошарашенным видом и что на коленях у него лежат свиток и шнур с печатью.

- Уж не указ ли? - язвительно осведомилась Алият, опускаясь напротив.

- Указ, - медленно проговорил он, по-прежнему не сводя с нее озадаченных глаз. - Только не мой. Это указ Улькара…

- Откуда?

- Старикан какой-то вручил. Я думал, прошение…

- Ты что, совсем с ума сошел? - накинулась вдруг на него Алият. - Берет, разворачивает свиток из Харвы! А если он отравлен? Тогда что?..

Ар-Шарлахи тупо взглянул на собственные ладони, осмотрел подушечки пальцев.

- Да нет вроде… Ты прочти! - Он протянул пергамент. Алият бросила на него подозрительный взгляд, и казалось, что обиделась.

- Сам прочти!..

Тут Ар-Шарлахи сообразил, что с грамотой Алият, очевидно, не в ладах, хотя и поминает в поговорках буквы «альк» и «бин». Развернул пергамент и медленно, заново удивляясь каждому слову, прочел: