Битвы Ренессанса

Гораздо чаще, однако, для удобства ростков, приходилось просто перепахивать землю. Железным плугом, так сказать. И для этого у Филиппо Мария был один специальный крестьянин.

Этого крестьянина звали Франческо Буссоне, но в историю он вошел как граф Карманьола.

Сеньор Карманьола никогда не отмечается в источниках как человек благочестивый, набожный и так далее. Оно и понятно — Буссоне и в самом деле был крестьянином. Правда, крестьянской жизни он хлебнул немного — уже в 12 лет Буссоне прибился к одной из банд. Про него ходили слухи, что и до этого он уже бандитизмом промышлял. Тут уж на ваше усмотрение, верить или нет.

Франческо Буссоне фартануло — он попал к Фачино Кане. Тот самый, кто потом активно будет делить Герцогство Миланское. Пока опять не забыл, упомяну, что Фачино Кане это не имя, а кличка. Переводится как «Собачья Морда». Почему такая кличка, становится понятнее, если посмотреть на портрет этого уважаемого кондотьера.

Кажется невероятным делом, но даже в том пугающе застывшем, буквально кастовом, средневековом обществе, все же существовали социальные лифты. И будущий граф, родившийся крестьянином, тому яркий пример.

Мы не будем подробнее останавливаться на его жизни, отметим только, что к смерти Фачино Кане среди претендентов на его место в компании по извлечению прибыли не нашлось более благородного и светлого рыцаря, чем Франческо Буссоне. Фактически, именно Карманьола стал настоящим предводителем войск Филиппо Мария. Карманьола был еще довольно молод. Ему было около тридцати. Но достаточно умен, чтобы оставить внешний лоск и политику другим, а самому заниматься грязными героическими делами.

Разумеется, он всячески был за это обласкан от Висконти, начиная от банальных денег, включая полезными владениями и заканчивая пышными титулами.

Справлялся со своими прямыми обязанностями, то есть массовыми убийствами людей, Карманьола в высшей степени эффективно.

Я немного однобоко освещаю тему, с военной стороны, поэтому совершенно необходимо упомянуть — помимо расчлененки и садизма, были в средневековье и другие варианты обеспечить себе красивую жизнь.

Некий Иоган Фульджинейский (источник — статья из Солдат №66) в далеком 1376 в городе Рагузе нанялся ополченцем-арбалетчиком. Рагуза это на Сицилии, южнее Сиракуз. А потом Иоган продал городу арбалет. И не один.

Иоган был весьма молодым парнем. Не очень похоже, что он был мастером. Однако, он, похоже умел делать арбалеты. Или, по меньшей мере так утверждал.

Остались записи по первому контракту, Иоганн должен был изготовить для города 20 арбалетов «да браччио» и три «да балоардо». Платили 45 золотых дукатов. Как мне подсказали в комментариях, возможно первые это «ручные», а вторые «крепостные».

Иоган выполнил контракт. Похоже, качеством работы остались довольны. Город продолжил заказывать арбалеты, Иоган продолжил их делать. Со временем он нанял помощников. Короче, Иоган стал достаточно богатым мастеровым.

Все это не отменяло того, что сам Иоганн числился в ополчении стрелком из арбалета.

Со временем он породнился с купеческой семьей, в архивах сохранились записи о приобретении Иоганом виноградников, торгового корабля…

Так что, даже в средневековье, варианты устроиться в жизни, были. И, поверьте мне, лучше уж делать арбалеты, чем делать герцогов…

Впрочем, зачем верить мне на слово? Я вброшу немного контекста.

Как я, возможно уже пару раз намекал, Филиппо Мария Висконти был слегка подозрителен и довольно злопамятен. Свою первую жену он казнил за измену. Но сам факт измены был основан на показаниях служанки, которая видела одного из пажей-музыкантов, сидящим одетым на кровати герцогини. Именно этот факт оказался достаточным для того, чтобы делу дали ход.

В то время, это означало пытки. Хорошо, что сейчас не так.

Кстати, герцогиня, которая если вы помните, вдова Фачино Кане, оказалась женщиной из стали. Она не признавала вину. Хотя, судя по всему, это серьезно мешало процессу. Сломав не одну швабру, все же пришлось её казнить так и не выбив признания. Пажа, разумеется, казнили тоже. На всякий случай казнили и всех служанок.

Но без «чистосердечного признания» получилось как-то некрасиво.

Когда герцог женился повторно, из политических соображений, то его счастливая невеста Мария Савойская тщательно следила за тем, чтобы мужчины даже на официальных мероприятиях не приближались к ней ближе двадцати шагов. Герцог за ней особо пристально не следил, так, просто получал ежедневный подробный отчет о том, как провела день Мария Савойская. Разумеется, весь штат её слуг и свита тоже состояли только из женщин. Возможно Мария обрела свое тихое розовое женское счастье, практикуя лесбофинимзм, но сам факт показателен. Окружение герцога играло в опасные игры, где ставкой в интригах была жизнь не только участников, но и их близких и окружения.

Карманьола вписался в этот гадюшник, как родной.