Битва за прошлое. Как политика меняет историю

Вряд ли что-то сравнится по эмоциональному влиянию на массы людей с кинофильмами; многие образы прошлого существуют в общественном сознании в том виде, в котором их преподнесли зрителям сценаристы и режиссеры. Уже в силу этого разговор о нарративах будет неполным без упоминания киноиндустрии.

Голливуд всегда рассматривался в США как важная политическая сила. В годы войны американское кино работало над созданием образа советского союзника. Например, в 1943 году на экраны вышел фильм Майкла Кертиса «Миссия в Москву», снятый на основе мемуаров американского посла в СССР Джозефа Дэвиса, оправдывавшего сталинские процессы над «врагами народа». Голливуду надо было обелить Сталина и его репрессии, чтобы союзник вызывал доверие. В годы холодной войны и расцвета маккартизма Голливуд осуждали за те же самые фильмы как за просоветскую пропаганду. Кинокартина «Унесенные ветром» (1939) оказалась настолько успешной в создании романтического образа американского Юга эпохи Гражданской войны, что уже в XXI веке в разгар нового обострения боев за историю ведущая телесеть HBO удаляла ее из доступа, и фильм вернулся в каталог только снабженный комментариями о неточности изображения Юга[68].

Американский кинематограф сыграл значительную роль во введении в поле общественных дебатов проблем «трудного прошлого». Так, фильм Кевина Костнера «Танцующий с волками» (1990) знаменовал поворот в отношении к истории американских войн с индейцами. Несмотря на то что правые утверждали, что автор героизировал индейцев сиу, тогда как они были самым кровожадным племенем, с которым столкнулись белые[69], а позднее левые критиковали сюжет, в котором белый герой становился спасителем племени, за проявление «белого патернализма»[70], индейцы сиу приняли Костнера в почетные члены племени, признавая его роль в смене господствовавшего сто лет нарратива[71].

Быстрое изменение представлений о прошлом, происходящее в результате политической борьбы в настоящем, осмысливается режиссерами и в «тексте» самих блокбастеров. К примеру, один из фильмов франшизы «Терминатор» («Терминатор. Генезис» режиссера Алана Тейлора, снят в 2015 году) начинается с того, что героя отправляют в прошлое, чтобы защитить слабую женщину (Сару Коннор), как в знакомом всем первом «Терминаторе» (1984), однако, оказавшись в 1984 году, герой встречает совершенно другую Сару Коннор — самостоятельную, сильную и воинственную женщину. Так авторы буквально изобразили изменение прошлого в результате побед феминизма в настоящем. Блокбастер «Довод» Кристофера Нолана, вышедший 2020 году, эксплуатирует страх перед будущим, стирающим настоящее, которое этому будущему не нравится. Такой страх, очевидно, связан с сегодняшним пересмотром прошлого, ставшим одной из главных тем 2020 года.

Выход голливудских блокбастеров часто приурочен к важному политическому событию вроде выборов[72], но доля собственно исторического кино в США меньше, чем в современной России. Из 100 самых популярных российских кинофильмов 2000–2015 годов 27 являются историческими картинами или же включают в себя фантазийные образы прошлого, в то время как из 100 американских фильмов за тот же период только 8 можно назвать историческими[73]. При этом надо отметить, что увеличение роли российского государства в киноиндустрии совпало с ростом количества картин на историко-патриотическую тематику.

В 2009 году в России был создан «Фонд кино», с помощью которого политики, возглавляющие государство, финансируют киноиндустрию и могут оказывать на нее влияние. В 2013 году Министерство культуры начало поддерживать «общественно важные фильмы», в список которых попали все военно-исторические картины, что сделало для продюсеров очень выгодным выбор этого жанра — в некоторых случаях государство полностью покрывало расходы на производство таких кинолент. Именно в этом году министр культуры Мединский призвал директора «Фонда кино» сконцентрироваться на съемках «блокбастеров, хороших, кассовых, больших, социально значимых фильмов», причем это должны были быть патриотические фильмы, «после которых хочется жить, и желательно здесь»[74]. В том же году Путин сообщал о двадцатикратном увеличении финансирования российского кинематографа по сравнению с 2000 годом.