Битва за Игнис

- А причина? – наместник Гор держал дистанцию.

- Конча моя женщина!

- А я думал у тебя гарем.

- Убью!!!

И опять Алвар уклонился. И понял, что ему трудно. Парня хорошо учили. Эти, как их? Ханс с Шоном. Но почерк аль Хали в манере боя все равно чувствуется. Гены, их никуда не денешь!

- Ты чуть ее не изнасиловал! Мою женщину!

- И что, если я ее захотел!

Пелена лютой ненависти застилала Кахиру глаза, и он пропустил маневр Алвара. Наместник Гор поймал противника на замахе. Поднырнул под руку с мечом и ударил своим в бедро. Полилась кровь.

«Вот они, аль Хали! – подумал Алвар. – Слишком горячие. С его отцом также начиналось. Я ранил Ранмира в бедро. Но и мне тогда досталось. Он меня чуть не прикончил».

Кахир тоже не собирался останавливаться. Кровь лилась у него из ноги, но парень, словно не замечал. Бросался на Алвар снова и снова.

- Кахир, остынь, - не выдержал наместник. – Ты истечешь кровью.

- Я хочу тебя убить!

- Из-за бабы? Ты совсем дурак? Она кстати, беременна.

- Что?!

- Опусти меч. Хотя бы выслушай приятную для тебя новость. Или неприятную? Интересно, почему об этом первым узнал я?

Кахир остановился. Он тяжело дышал, рана кровоточила.

- Эскулапа Хануса сюда! – крикнул наместник Гор. – И живо! У господина серьезная рана! Сядь, я попытаюсь остановить кровь.

- Уйди!

- Да успокоишься ты или нет?! – заорал Алвар. – Я тебя уверяю, что вечером тебе будет наплевать на кухарку с ее ребенком! Ты узнаешь кое-что похуже!

- Что именно? – Кахир все-таки сел.

- Сначала займемся ногой.

Вскоре, кудахтая, прибежал эскулап Ханус со своими артефактами.

- Перевяжите его, - велел наместник Гор. – Снотворного не давать, вина тоже не наливать.

- Я не пью, - вяло сказал Кахир, потерявший много крови во время своих отчаянных попыток убить наместника.

- А надо уже. Как только все будет сделано, мэтр Ханус – ко мне с докладом.

Алвар Гор повернулся к парню спиной и отправился смывать пот и кровь, хорошо хоть не свою. Вторая часть дела сделана. Остается третья, самая важная. Ибо это была всего лишь прелюдия.

- Сир Вест у себя в спальне, - доложил наместнику Гору эскулап высшего ранга мэтр Ханус. И посетовал: - Неужели так надо было проткнуть его мечом?

- Необходимо, - кивнул наместник. – Сир Вест еще молод и горяч. И чтобы он не наломал дров, я уложил его в постель. А теперь я с ним поговорю.

Увидев наместника, Кахир помрачнел и отвернулся к стене.

- Ах, мы обиделись, - насмешливо протянул наместник. – Кто-то надрал нам, великому сиру Весту задницу.

Кахир резко повернулся:

- Я никогда не буду Первым Мечом империи?

- Будешь, - улыбнулся Алвар.

- Когда ты умрешь, да?

- Гораздо раньше. Ты бы и сегодня победил, если бы не горячился так. Ты давно уже сильнее меня. А главное, моложе. А теперь скажи мне: что с тобой случилось?

Наместник сел за стол и с сожалением посмотрел на кувшин с водой. Вина бы сюда. Тяжелый будет разговор. Но – надо.

- Я не понимаю…

- Зная тебя, Кахир, я думал, что у тебя здесь гарем. И вот я прихожу в Вестгард и что вижу? Ты живешь с кухаркой! Дамой мягко скажем в возрасте, мало привлекательной внешне. Я нарочно залез ей под юбку: а вдруг там что-то особенное. Увы!

Он увидел, как Кахир дернулся.

- Береги ногу, - спокойно сказал наместник Гор. – Дальше будет хуже. Если ты из-за любовницы так психанул, что же будет, когда ты узнаешь правду о своей матери?

- О матери? Ты знаешь, кто она? – жадно спросил Кахир.

- Я много чего знаю. Но сначала кухарка. Которая беременна. Почему она?

- Я так захотел!

- Тело твое захотело. Разумом ты, похоже, отчаянно сопротивлялся. Но природа тебя сломала. Ты ей уступил. У тебя отменное здоровье, Кахир. И мужское тоже. Твоя кухарка будет рожать каждый год. Кажется, так у вас, адептов, называется то, что для высших солнце? Что ты будешь делать последние тридцать лун? Когда она станет толстой, уродливой, глубоко беременной. Терпеть?

- Я справлюсь. Это не твое дело.

- А теперь выкладывай правду. Кто она?

- Она?

- Женщина, которой ты хранишь верность. Правду, Кахир. Иначе я не смогу тебе помочь.

- Она умерла, - признался Кахир.

- Как?

- Сорвалась в пропасть.

- Там, в горах? В Храме Триады, где ты вырос? – Кахир, молча, кивнул. – А до того? Как она стала твоей женщиной?

- Она меня спасла.

- Итак, ты рос одиноким, несчастным, жалким. Тебя били? – Кахир снова кивнул. – А она тебя жалела. Пыталась защитить. А потом пришла в твою комнату. Ночью. И все сделала сама. И ты решил, что это любовь.

- Это любовь! И никого кроме моей Ратты я больше любить не буду! Никогда!

- Она умерла, когда ты ушел на войну?

- Да.

- Ее, похоже, убили.

- Что ты сказал?!

Кахир вскочил. Рана на бедре, которая едва затянулась, тут же открылась.

- Начинается, - тяжело вздохнул наместник. – Ложись в постель. Хотя бы сядь. Твоя мать не допустит, чтобы кто-то стал между вами. У нее, похоже, далеко идущие планы. И как ловка! Велела столкнуть несчастную в пропасть. И вот вам готовый император! Встречайте! Бездушный, безжалостный, одержимый религиозный фанатик! А потом из-за кулис появляется она со словами: «Ты все сделал, мой мальчик, а теперь отойди в сторонку, не мешай».

- Моя мать?!