Битва за безмолвие. В поисках «византийства»

Впрочем, успел назначить наследника – магистра войск Востока Маврикия, которому перед смертью сообщил: «будучи философом, считай, что порфира – дешевая тряпка, которой ты обернут, а драгоценные камни твоего венца ничем не отличаются от камешков, лежащих на берегу моря… Императорский скипетр говорит не о праве на полную свободу действий, но о праве жить в блестящем рабстве». Глубокий был человек Тиверий, жалко умер рано…

Маврикий начинал карьеру на абсолютно гражданской должности простого столичного нотария. Однако, в Византии у талантливых людей реально были шансы продвигаться, и не только благодаря интригам и заговорам. Позже, пойдя уже по военной линии, он достаточно удачно сражался с персами и повысил в армии дисциплину, стремясь вернуть ее к древнеримским стандартам.

Евагрий пишет о Маврикии: «Это был муж благоразумный и предусмотрительный, всегда во всем тщательный и постоянный, в образе жизни и нравах твердый и разборчивый. От чревоугодия воздерживался и употреблял пищу только необходимую и самую доступную, вообще избегал всего, чем украшается жизнь изнеженная. Беседовать с народом простым он не любил, да и не распускал ушей, зная, что первое ведет к презрению, а последнее располагает к человекоугодию, поэтому вход к себе он позволял изредка, да и то лишь в случае дел важных, а для речей излишних затыкал себе слух… Невежества, порождающего дерзости, и трусости, которая отлична от него, хотя и близка к нему, он так отвращался, что осторожность была в нем благоразумием, а медлительность безопасностью».

Кроме того, он был очень благочестив, но при этом ценил и изящные искусства. Казалось бы, идеал…

Однако, при всем при этом, он слишком любил деньги и родственников. И вне зависимости от их заслуг и талантов, раздавал им ключевые должности. На первый взгляд, по нынешним меркам что тут такого? И чем это может быть чревато? А самыми печальными последствиями.

Качество управления, а главное руководства войсками, стало стремительно снижаться. Начало расти раздражение в обществе. А император принялся совершать фатальные ошибки.

В 595 году он назначил главнокомандующим фракийской армией своего бездарного брата Петра. И снова ромеи стали терпеть поражения от аваров. Когда осенью 601 года случился голод, император взялся спекулировать государственным хлебом. И хуже всего – василевс отказался выкупить из аварского плена несколько тысяч ромейских солдат.

Раздражение армии выплеснулось в бунт, когда Маврикий приказал остаться на зимовку в лагерях за Дунаем. Для суровых древних римлян в этом не было бы ничего удивительного. Но войска, собранные из самых разных народов и племен, не пожелали таких лишений. Их возглавил простой центурион Фока, двинувший мятежников на Константинополь.

А там уже бузили фанаты, главным образом прасины. Организовать оборону в таких условиях было невозможно, и Маврикий бежал. Но буря прибила его корабль к берегу. Василевс, теперь уже бывший, был схвачен вместе с близкими.

Фока короновался при полном восторге толпы. И вскоре после этого определился с судьбой предшественника. В Халкидоне, на молу Евтропия, на глазах Маврикия были обезглавлены все пятеро его сыновей. И только после этого казнен был и сам обезумевший от горя отец. Головы для народного увеселения были выставлены на Ипподроме.

Резонен вопрос: как православное население Византии не только допускало казни василевсов, но и вообще, столь регулярно нарушало вроде бы заповедь покорности властям? Как мог регицид – цареубийство стать столь часто применяемым способом смены власти?

Между тем, некогда Иоанн Златоуст дал исчерпывающее объяснение сей заповеди: