Битва за Арнем. Крах операции «Маркет – Гарден», или Последняя победа Гитлера

Орудия смолкли. Уцелевшие стекла в оконных рамах уже не дрожали от грохота артиллерии. «Что-то изменилось, – вспоминал планерист тем утром в отеле “Схонорд”. – В первое мгновение я не мог понять, а потом понял. Было неестественно тихо». Вместе с сержантом медкорпуса они выглянули на улицу. Именно тогда преподобный Паре услышал новости. Вопреки ожиданиям тех, кто слышал мощный артогонь 30-го корпуса, 2-я армия не перешла ночью на северный берег. Вместо этого остатки 1-й воздушно-десантной дивизии отступили за Недер-Рейн. Это была горькая пилюля, признал он, но «бойцы приободрились – битва закончилась, они выжили. Вот голландцы были несчастны. Думаю, их смятение было намного сильнее, чем у нас»[1305].

Это было очень опасное время для всех голландцев, помогавших англичанам. Немцы были полны решимости их отыскать. «Наутро, когда мы проснулись, все было тихо, – писал некий К. Б. Лабушер. – Тишина, вот уже девять дней нам недоступная. Ни единого выстрела». Немецкие власти приказали жителям Остербека немедленно покинуть город. Вдоль дороги эсэсовцы выстроили 150 пленных немцев, освобожденных с теннисных кортов, чтобы найти и опознать всех гражданских из «Хартенстейна». Зная, насколько он узнаваем по росту и одежде, Лабушер задумался, как бы пройти мимо них незамеченным. «Я увидел двух пожилых дам, толкавших маленькую тележку с багажом и одеялами. Я предложил свою помощь. Две пожилые дамы шли по обе стороны от меня, а я, набросив на плечи одеяло, склонился над тележкой, которую толкал, и делал все возможное, чтобы выглядеть лет на двадцать старше»[1306]. Так Лабушеру удалось вернуться к жене и дочери в Велп на другой стороне Арнема: гражданских через город не пропускали. А у себя дома он обнаружил шестнадцать беженцев, пострадавших от войны.

Уцелевшие солдаты из бригады штурмовых орудий прогревали двигатели САУ перед утренней атакой, когда увидели колонну пленных британцев[1307]. Они смотрели в изумлении, едва осмеливаясь поверить, что битва наконец закончилась. Получив приказ покинуть свой дом, Кейт тер Хорст уложила детей и сумки в тележку и шла вместе с подругой неведомо куда. Некоторые эсэсовцы-голландцы злорадно кричали женщинам: «Вот видите! Вы слишком рано праздновали!» Одна из женщин философски написала: «Только на мгновение я оглянулась – из дома вырываются языки пламени и дым. Мы чувствуем себя отделенными от него. У нас все еще есть наша жизнь»[1308].

Отряды СС рыскали в разрушенных домах в поисках отставших бойцов. «То и дело, – писал полковник Уоррек, – вдалеке звучали выстрелы, словно кто-то сопротивлялся при сдаче в плен»[1309]. Многие десантники были так измотаны, что уснули прямо во время эвакуации, и теперь, внезапно проснувшись, начали отбиваться. Тяжело раненные, они были не способны переправиться через реку.

Ян Эйкельхоф с тремя ранеными англичанами сидел в подвале дома, когда сверху донесся голос немца: «Есть кто-нибудь?»

«Да!» – закричали в ответ солдаты. Двое немцев бросились вниз, один заорал: «Вы в плену! Руки вверх!» Он явно обезумел, начал их оскорблять, назвал наемниками и клял всеми словами, что приходили на ум. Эйкельхоф рассказал, как один из раненых с бесстрастным лицом вынул пачку сигарет и дал одну немцу. Он был так удивлен, что перестал кричать и просто стоял с полуоткрытым ртом[1310].

Утром немцы нашли в Остербеке 300 британских солдат, к полудню их число удвоилось[1311]. Раненых вывезли и оставили на тротуаре, чтобы позже собрать всех. Красивую деревню Остербек бои превратили в дикое место с рухнувшими деревьями и фонарными столбами, полное битых кирпичей, дорожных ям и оборванных проводов. Запах кордита и гари задержался здесь надолго. Единственным приятным ароматом был запах смолы от взорванных снарядами елей. Обер-лейтенант Фуллриде из дивизии Германа Геринга побывал в Остербеке тем утром. «Везде валяются мертвые немцы и англичане, – писал он в дневнике. – Деревья увешаны разноцветными парашютами, которыми англичане пытались снабжать свои войска. Здесь же и две наших “Пантеры” с обгоревшими экипажами внутри»[1312].

Всех пленных, кто мог ходить, согнали в одно место. По словам сержанта из 10-го парашютно-десантного батальона, немецкие офицеры действительно говорили пленным британцам: «Все, для вас война закончилась»[1313]. Один офицер развлекался, рассматривая растрепанного, очень маленького роста человека с сильно исцарапанным лицом, одетого в незнакомый темно-синий мундир. «Мне не нужны французы. Только англичане», – сказал он по-английски.

«Я вам не чертов “лягушатник”, – ответил боец. – Я из флота».