Битва местного значения

— Ловите их на прицел в тот момент, когда они высовываются из-за деревьев. Стреляйте и сразу прячьтесь за ствол! Главное, чтобы струя пролетела мимо!

Это была подходящая тактика ведения боя.

Но стрелять и прятаться уже не пришлось.

Не было бластерных молний, не было шкворчания, но «кастрюли» одна за другой, подобно трупам гостей на предыдущих планетах, принялись растворяться в насыщенном влагой воздухе.

Как будто среди них началась цепная реакция самоуничтожения. Или как будто эти твари учуяли что-то страшное, мгновенно поняли: ничего им сегодня не светит! — и принялись эвакуироваться с поля боя.

«Кентавры» выглядели слегка ошалелыми. Никто не ожидал настолько быстрой и лёгкой победы. Адреналин ещё бурлил в крови, и требовалось время, чтобы справиться с его натиском.

— Всё-таки командир у нас настоящий везунчик, — сказала Камилла Костромина. — Вот помяните моё слово: больше нам воевать здесь не придётся.

Её подняли на смех, но, как ни удивительно, она оказалась права.

Это был единственный бой. Впредь гостей в районе озера не наблюдалось. А судя по поведению начальства, в иных районах Омфалы — тоже.

И Кириллу стало ясно, что долго «кентавров» тут не продержат. Пора было собираться дальше.

Но и то, новое, острое предчувствие опасности, которое Кирилл ощутил в преддверии побережной схватки, было больше не проверить.

Однако случилось и радостное открытие — за всё время, проведённое на Омфале, Кирилл ни разу не проваливался в прошлое. И не гибли больше новобранцы Подкорытов и Цалобанов, не одержавшие над врагом ни одной победы, и старшина Выгонов, одержавший их множество, но так и не доживший до главной; Ксанка и Мишка Афонинцев не лечили свои позвоночники в госпитале города Семецкий; и Спирю не отправляли в штрафную роту; и не переводили в иные места службы Пару Вин и Юрашу Кривоходова, вся провинность которых была лишь в том, что они вместе с Кентом оказались постоянными членами дозорной команды…

А Камиллу Костромину после этого звали иногда Оракульшей. И она не обижалась.

26

Командир базы «Синдерелла А-один» выглядел очень представительно. Высокий, поджарый, с узкой талией и прекрасно развитым плечевым поясом, движения экономные и пластичные…

Можно было подумать, что подполковник Заворотов работает на тренажёрах в компании со своими бойцами!

Да и голос у него был выработан громкий командный. Как и положено полевому офицеру.

— Рад с вами познакомиться, Кентаринов!

Окажись Заворотов женщиной или безмундирником, вполне можно было бы сказать, что он Кириллу понравился. Впрочем, если уж не травить вакуум, то подпол ему и вправду понравился. Ибо после нескольких общих фраз доброжелательно произнёс:

— Я не буду спрашивать у вас отчёта о ваших действиях, капрал. Мне дали понять, что вы работаете непосредственно со штабом планетной обороны. Задача базы — коммунальное обслуживание вашего отряда, кормёжка, транспорт, вооружение и техническая поддержка. Отказа ни в чём не будет, обещаю. В разумных пределах, конечно.

Командир базы на Омфале был гораздо менее сговорчив. Там пришлось даже немного покачать права по поводу «комнаты для релаксаций». А тут…

Нет, парни, такой командир как здешний подпол просто не может не нравиться…

— Майор Егоршин приказал мне действовать в связке с прапорщиком Ломанко из службы безопасности, господин подполковник.

Заворотов энергично рубанул правой рукой воздух:

— Вот и действуйте, они вас ждут. А должностные лица моей базы будут согласовывать с вами хозяйственно-финансовую отчётность.

Всё было ясно.

Оформляй, дружище капрал, списываемые расходные материалы и продукты да амортизацию транспортных средств, вооружения и оборудования. Представители базы ещё и руки погреть попытаются на таких прикомандированных. Всё как всегда и везде…

Погоди-ка, подпол сказал «они». Что ещё за они? Похоже, прапор Ломанко тут не один. Похоже, командование решило кого-то прицепить к моему отряду. За каким, интересно, дьяволом? На воспитание, что ли? Или на перевоспитание… Вот ещё не хватало!

Когда Заворотов отпустил нового «подчинённого» прочь, Кирилл поинтересовался у дежурного, где можно разыскать прапорщика Ломанко.

— В учебном классе они, — был ответ. — Влево от здания штаба, помещение номер двадцать один.

Опять «они»!

Кирилл отправился к помещению номер двадцать один, постучал, не дожидаясь ответа, рванул дверь, вошёл…

Всё верно: «они»!

Прапор Ломанко оказался тут не один. Вернее не одна, потому что единственным офицером в учебном классе была женщина с погонами об одной звёздочке. А вместе с нею, оторвавшись от триконки дисплея, на незваного гостя смотрели ещё четыре девичьих глаза. Совершенно одинаковых, потому что принадлежали они близнецам. Вернее, близняшкам. Вернее, не совсем близняшкам, потому что и лица и фигуры у двух ефрейторов… ефрейторш… нет, ефрейторов… были совершенно одинаковые (формы под стать Громильше, Стибе и Вике Шиманской), а вот цвет стриженных ёжиком волос — разным.

Слава Единому, хоть различать можно будет!