Битва королей. Огонь эльфов

— Ну ладно! Ладно. — Квальбам поднял руки. — Итак, сам я этого парня не видел. Но там, в Жадеитовом зале, Оринокс говорил о… — Он откашлялся, подождал немного, выжидая, чтобы лутинка хоть жестом выдала свое отношение к эльфу.

— Дальше, — торопила Ганда.

— Да, итак, Оринокс сказал… Это его слова, я только повторяю: тут проходил сумасшедший эльф, который разговаривал сам с собой и побежал прямо в башню пивоварения. Это такая шахта с книгами, похожая на это помещение. Точнее сказать, была такой, потому что полки обвалились и погребли под собой Клеоса. Ты его наверняка уже видела. Это тот минотавр, который все время…

Лутинка резким жестом остановила его.

— Там по-прежнему опасно?

— Опасно? Ты, наверное, шутишь. Опасно — не то слово! Да там если блоха пукнет — уже может сойти лавина. Там лежат тысячи книг и сотни сломанных полок. Никто в здравом уме туда не ходит. Когда Клеоса выкапывали, там было еще три книжных удара, поэтому потребовалось столько времени, чтобы вытащить его.

— И вы просто позволили эльфу пойти туда? Он ведь здесь недавно. Он не знает!

Квальбам оттянул указательным пальцем нижнее веко.

— Эй, сестренка! Какой же кобольд встанет у эльфа на пути? Особенно если остроухий бегает с обнаженным мечом.

— Когда это было?

— Не знаю… — протянул кобольд, задумчиво ковыряясь в носу.

— Кажется, я только что забыла, где находится Зал снов.

Квальбам вынул палец из носа и оценивающе взглянул на свою добычу.

— Ты все равно не придешь.

— То есть ты считаешь, что мне лучше спросить Оринокса?

Кобольд вытер палец о штаны.

— Это было некоторое время назад. — Он бросил взгляд на дверь, где громоздились потоки книжной лавины. — Кстати, я слышал, как там пару раз здорово грохотало. Так что ты лучше…

Это Ганде и нужно было знать. Лутинка решительно пошла к двери. Она вытащит Олловейна оттуда, и если ей удастся эта операция, то самоуверенный эльф выслушает все, что она думает о его высокомерном народце! Она устроит ему такую головомойку, что он забудет, с какой стороны хвататься за меч…

— Оставь это, женщина! Не навлекай на себя беду! — Квальбам схватил ее за плечо и потянул назад. — Не ходи. Если хочешь убиться, лучше сразу перережь себе горло.

— Руки прочь, — прошипела Ганда. — Ты меня не остановишь.

Кобольд выдержал ее яростный взгляд.

— Если тебе уж так нужно найти этого эльфа, то, по крайней мере, иди тем же путем, что и он. Я не хочу даже пытаться понять, что происходит в твоей лисьей головке. И больше не буду тебя задерживать. Идем же. — Он развернулся и вышел из высокой книжной шахты.

На Ганду произвело впечатление то, что не последовало больше ни единого колкого замечания. Квальбам удивил ее. Похоже, она ему действительно понравилась. И лисьехвостая пошла за кобольдом.

Осветитель провел ее по окаймленному книгами коридору, изгибавшемуся по дуге. Все книги здесь были переплетены в темно-зеленую кожу, на корешках красовались названия, тисненные роскошными золотыми буквами. В воздухе витал легкий запах дубильной кислоты.

— Новые тексты, — пробормотал Квальбам, не оборачиваясь к спутнице.

Они достигли зала с давяще низким потолком. Жаровни источали слабый голубоватый дым. Обоих окутал освежающий запах еловых иголок, когда дым мягкими волнами потянулся мимо.

Вдоль полок стояли стопки книг, напоминавшие каменную кладку. Тут и там торчали тяжелые деревянные балки. Опилки приглушали шаги Ганды.

Наконец кобольды добрались до двери, за которой таилась непроницаемая темень.

— Тебе туда, — прошептал Квальбам.

— Это…

— Тихо! — Кобольд умоляюще поднял руки. — Тише, пожалуйста. — Он недоверчиво оглядел ближайшие полки. — Говорят, в эти ряды затесались одержимые книги. Они любят приходить туда, где случилось несчастье.

— Одержимые книги? — Такой чуши Ганде прежде слышать не доводилось.

Может быть, Квальбам просто задается. Хотя… Лутинка принюхалась. В своем истинном облике она гораздо лучше воспринимала запахи. Ее черный чувствительный лисий нос сообщал об окружающей обстановке столько же, сколько и глаза. Ганда знала, что находится на верном пути, потому что Олловейн оставил легкий след. Запах его тела хоть и был несколько более выраженным, чем следы других эльфов, но по-прежнему слишком слабым. Мастера меча выдавал запах оружейной смазки, с помощью которой он ухаживал за своим клинком.

Лутинка чувствовала также костный клей, который использовали переплетчики, пергамент и запах чернильного орешка, из которого получали чернила. Свежеобработанное дерево, пыль и пивные дрожжи были другими опознавательными знаками, которые она унюхала. И кисловатый запах страха. Им пахло не только от Квальбама. Этот запах впитался в кожаные переплеты книг. Здесь, в этом зале с низким потолком, многим доводилось испытывать страх.

Ганда поглядела на потолок. За тонкой пеленой дыма можно было не столько разглядеть его, сколько угадать. Клеосу пришлось бы идти пригнувшись — настолько низким был потолок.