Битва колдуньи. Сага о мечах

Собственные глаза, отраженные в темной воде, вдруг показались Ингвиль огромными. Она заглянула в глаза отражению, и внезапно, как в окне, увидела плывущий строй кораблей. Они были далеко, только-только вышли из-за горизонта, но уже можно было различить позолоченную голову на штевне переднего и большой красный щит на его мачте. Корабли быстро приближались, Ингвиль рассмотрела голову рогатого волка на штевне переднего и высокую, крепкую человеческую фигуру на носу. Метельный Великан. Не различая лица, Ингвиль узнала его по тревожному ощущению прохладного ветра, уже знакомому ей по прежним видениям. Только сейчас она была слаба и ветер пробрал ее до костей, продул насквозь, как будто она в одной рубахе вышла навстречу зимней буре. А корабли все шли и шли, их было много, целые стаи «Волков», «Медведей», «Оленей», «Змеев»…

Отшатнувшись от бадейки, Ингвиль вскочила на ноги, путаясь в подоле рубашки, и бросилась из покоя, как от пожара. Каждый раз видения томили ее непосильным грузом, хотелось скорее поделиться с кем-то. И особенно теперь, когда каждое из них вновь заставляло ее заглядывать в лицо войны.

За дверью в сенях она сразу наткнулась на Хродмара. Поймав Ингвиль в объятия, он прижал ее к себе, засмеялся, хотел что-то сказать, но заметил, что она дрожит и льнет к нему, как будто в поисках защиты.

– Что с тобой? – тревожно воскликнул он. – Ты так бежишь, словно… Даже не оделась как следует! Что случилось?

Торопливо сняв плащ, он завернул Ингвиль в толстую шерстяную ткань, пахнущую морем и дымом.

– Ах, Хродмар! – Ингвиль обняла его за шею изо всех сил, как будто тот стылый ветер грозил оторвать ее от него и унести. – Я видела…

– Что? – Крепко прижав ее голову к своему плечу, Хродмар склонился к ней.

А Ингвиль молчала. Видение кораблей Стюра конунга с красными щитами на мачтах стояло у нее перед глазами. Они шли сюда, на фьяллей. Ингвиль было страшно, какие-то две силы разрывали ее пополам. Она не знала самого простого и важного: кто ее враг? Фьялли или квитты? Она выросла среди квиттов и по крови принадлежала к ним, но разве был ей врагом Хродмар? Или даже Торбранд конунг?

– Что ты видела? – расспрашивал Хродмар. – Что-то плохое?

– Я видела корабли, – наконец вымолвила Ингвиль. Каким-то неведомым чувством она ощущала движение этих кораблей во всей их тяжелой громадности; они становились ближе с каждым мгновением, и ни слова, ни молчание не могли ничего переменить. – Стюр конунг идет сюда. И я боюсь.

– Чего? – удивился Хродмар.

И тут же запнулся – понял чего. Он замолчал, не зная, что сказать. Убеждать ее в победе фьяллей? В победе над ее родным племенем?

– Я боюсь за тебя, – тихо сказала Ингвиль, крепче прижимаясь к нему.

Даже сейчас, в объятиях Хродмара, она помнила тот стылый ветер, грозящий разрушить ее неверное и тревожное счастье. Она не хотела думать, кто ей теперь свои, а кто чужие. Она знала одно: у нее остался единственный дорогой и близкий человек, и это Хродмар.

– А вот и зря! – решительно ответил Хродмар. – Хель обломала об меня зубы уже… раз, два, три… четыре раза.

– Не говори так! Не дразни ее. – Ингвиль подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Я видела… Еще раньше, на том осеннем тинге, мне было много страшных видений. Я видела моего отца убитым возле Волчьего камня, и это свершилось – я видела его гибель наяву.

Ингвиль смотрела в лицо Хродмару без слез, но глаза ее были темны и суровы. То давнее видение отчетливо помнилось ей. Висящая на дереве фигура человека, неуловимо знакомого и неузнаваемо измененного предсмертными муками. Даже сейчас она не знала, кто это был. И теперь, когда она убедилась в правдивости своих видений, то, несбывшееся, превратилось в ее мучение.

Хродмар молчал, не смея успокаивать ее. После того как он столько раз избежал смерти, Торбранд конунг поверил в его удачу и даже дал ему новое прозвище – Удачливый. И приговаривал, что это гораздо лучше, чем Щеголь, поскольку маленькая удача лучше большой красоты. И Хродмар согласился с ним, но тревога Ингвиль передалась и ему. Хель коварна. Может быть, она подстережет его именно сейчас, когда он уже поверил, что благодаря удаче сильнее всех врагов?

– Я хотел спросить, как твое здоровье, – снова заговорил Хродмар. – Я думал, что если ты окрепла для переезда, то мне пора отвезти тебя домой, в Бьёрндален. Конунг мог бы обойтись без меня какое-то время. А теперь даже не знаю, что скажу ему…

Однако о видении Ингвиль все же следовало рассказать, и Хродмар пошел к Торбранду. Тот уже проснулся и сидел в гриднице, ожидая, пока женщины накроют столы.

– Ты встаешь раньше самого солнца, Хродмар ярл! – воскликнул он, и уголки его тонких губ скривились книзу в знак хорошего расположения духа. – А сейчас тебе надо хорошо высыпаться! Думается мне, что после свадьбы у тебя на это будет мало времени. Хирдманы засмеялись, но Хродмар даже не улыбнулся.

– Сюда идут корабли Стюра, – сообщил он. – Йомфру Ингвиль видела не меньше четырех десятков.

Все стали серьезными. Торбранд конунг переменился в лице.