Бисцион. Лимитированное издание дилогии

Ее слова стали для Дианы волнительными, она затаила дыхание в ожидании еще одной потуги, которая освобождала ее от мучений. Скоро все закончится. Скоро она познакомится со своим ребенком.

– Тужьтесь, Ваша Светлость, – буквально приказал доктор, – нельзя прекращать. Тужьтесь.

Но Диана поняла, что больше не чувствует ни схваток, ни потуг. Стиснув зубы, она зарычала, выдавливая из себя ребенка, пытаясь ему помочь и слыша только одно слово «тужься». Это повторяла она сама, и это говорили все, кто сейчас находился здесь.

– Не могу, – задыхаясь, произнесла она, – я больше не могу…

Все то время, пока Диана боролась с сильными болями, герцог боролся со своими страхами. Он, сложив руки за спиной, метался в большом зале от окна до дальней стены. Дважды ходил в часовню, вставал на колени и молился. Один раз поднимался к покоям Дианы, желая открыть дверь и зайти внутрь, но, слыша ее крик, отходил прочь. Его сердце стучало быстро. Ожидание нервировало, и чем больше проходило времени, тем сильнее нарастала тревога.

Маурицио поддерживал его, рассказывая о рождении своих детей:

– Сила женщины в том, чтобы рожать детей. Они с этим справляются легко.

Но герцог прекрасно знал, что роды – самый сложный этап в жизни женщин. Смерть могла забрать их в любой момент. За все время, которое тянулось крайне медленно, он еще раз убедился, что отдал бы все: деньги, титул, даже готов был вовсе лишиться наследников, лишь бы Диана осталась жива.

На такой мысли его прервал зашедший доктор Москатти. По его понурому виду можно было понять, что кто-то умер. Стены поплыли перед глазами герцога, он не желал слышать слова о смерти своей жены… Он не перенесет этого…

– Все кончено, – тихо прошептал доктор, – ваш сын мертв.

Стефано облегченно выдохнул, а сердце предательски заныло…

Глава 57

Стефано молниеносно поднялся на второй этаж замка и быстрым шагом прошел к покоям Дианы. За ним еле поспевал доктор Москатти, он позади что-то говорил о том, что такое бывает… Но герцог его не слышал. В голове была лишь одна мысль – его Диана жива, а остальное они вместе переживут.

Распахнув двери, Стефано влетел к Диане, и перед ним возникла тяжелая картина: темнота окутала эти покои, и гнетущая обстановка заставила сердце сжаться. Кто-то всхлипывал, нарушая тишину. Когда глаза герцога привыкли к темноте, он уже был возле кровати и встретился с усталым взглядом своей жены. По ее лицу стекали слезы, оставляя мокрые дорожки. Крупные капли скатывались по щекам и падали прямо на сверток в ее руках, который она прижимала к себе. Ее трясло, Стефано это видел, било сильной дрожью, и он попытался забрать ребенка себе, но понял, что она держит его крепко.

– Он умер, – дрогнул ее голос.

А герцог оглянулся к остальным, которые находились в покоях, и спокойно произнес:

– Оставьте нас.

После этого он тут же посмотрел на Диану, пальцем стер слезу с ее бледного лица. А она продолжила монотонно повторять:

– Это был мальчик. Проклятие забрало у меня моего малыша.

– Такова его судьба, Диана, – твердо ответил он, – мы не вправе что-либо изменить. На все воля Господа.

Она мотнула головой, не желая в это верить, и прижала ребенка к себе еще сильнее.

– Он не должен был умереть, – новый поток слез стал застилать ей глаза, Диана наконец ослабила руки, – посмотри, какой он красивый. Наш сын, Стефано. Это наш сын, – слова давались тяжело, дыхание перехватывало, и приходилось останавливаться, чтобы выговорить следующие, – возьми… его.

Маленькое тельце, закутанное в белую простыню, теперь оказалось в сильных руках герцога. Но эта ноша была тяжелее любого меча, который он поднимал во время битв.

Его сын, которого он приказал казнить, будет сниться в самых страшных кошмарах. Любой новорожденный младенец обычно кричит, а его сын тихо лежит с закрытыми глазами, и лишь мать всхлипывает и вытирает слезы.

– Мы похороним его с почестями, как и полагается моему сыну.

От слова «похороним» Диана взвыла, снова протягивая руки к ребенку, не желая его отдавать.

– Он только что родился, я еще не насмотрелась на него…

– Диана, он мертв, – произнес герцог, но в итоге сдался и переложил дитя к ней. Она должна с ним проститься здесь, потому что не будет присутствовать на похоронах. Еще несколько недель ее тело должно крепнуть и очищаться после родов.

Они долго сидели в темноте, на кровати, под тихий плач Дианы. Она по-прежнему прижимала мертвое тельце к своей груди, губами касаясь его головки. Даже железное сердце герцога от этой картины сжалось. Стефано чувствовал свою вину, но не показывал виду. Зато Диана теперь с ним на всю жизнь. Они проживут в мире и любви, будут вместе править Миланским герцогством и нарожают еще много детей. Ломбардия не останется без наследников.

– Прости, – еле слышно прошептала Диана, – прости, что не подарила тебе сына.

Ответа она не ждала, но Стефано прижал ее к себе, успокаивая и гладя по волосам.

– Такова воля Бога, ты не виновата. У нас еще будут дети.

Она замотала головой, отрицая это или не желая сейчас думать о других детях, когда на руках лежит мертвый младенец.