Безжалостный принц (ЛП)

— Никакой спешки. Увидимся вечером! — говорит она, включая заднюю передачу.

Аида чертовски бесит, когда не отвечает на вопросы.

Я не могу отделаться от мысли, что она выглядит слишком мило, чтобы спешить на почту или еще куда-то. И какие у нее могут быть дела, требующие времени?

И кто написал ей вчера вечером?

Может быть, это Оливер Касл?

Может, она собирается встретиться с ним прямо сейчас?

Меня сжигает ревность.

Конечно, я понимаю, что должен поговорить с ней, когда она вернется домой вечером, но не хочу ждать до тех пор.

Жаль, что я забыл стащить ее телефон. Мне удалось узнать её пароль, наблюдая за ней через плечо, пока она вводила его — 1799, запомнить несложно. Но в суматохе нашей встречи с Зейджаком и выборов сразу после этого я забыл проверить его.

Я должен был сделать это прошлой ночью, пока она спала.

Теперь это, блядь, пожирает меня заживо.

Я достаю из кармана собственный телефон и звоню Джеку. Он сразу же берет трубку.

— Как дела, босс? — говорит он.

— Где ты сейчас находишься?

— В Рейвенсвуде.

— На джипе Нессы есть GPS-трекер?

— Да. Твой отец установил их на все машины.

С облегчением, я вздохнул.

— Хорошо. Хочу, чтобы ты проследила за ним. Аида поехала по делам — хочу, чтобы ты проследил, что она делает и куда идет.

— Понял, — говорит Джек.

Он не спрашивает почему, но я уверен, что он догадывается.

— Держи меня в курсе. Рассказывай мне обо всем, что она делает. И не теряй ее из виду.

— Понял.

Я кладу трубку.

Мне не очень нравится натравливать Джека на Аиду — особенно зная, как она к нему относится. Но я должен знать, что она делает. Я должен знать, раз и навсегда, принадлежит ли сердце Аиды кому-то другому, или оно доступно. Может быть, даже для меня.

Мне все равно нужно идти в мэрию, поэтому я беру с собой отца. Он уже говорит о том, что через пару лет мы организуем кампанию на пост мэра. Плюс, все способы, которыми мы можем использовать должность олдермена, чтобы обогатиться за это время.

Я едва могу обращать внимание на все это. Моя рука продолжает скользить обратно в карман, сжимая телефон, чтобы я мог поднять его в тот момент, когда позвонит Джек.

Примерно через сорок минут он пишет мне сообщение:

Она где-то в районе Джексон Парка. Машину я вижу, но ее пока не нашел. Заглядываю в магазины и кафе.

Я натянут как струна.

Что находится в Джексон Парке? С кем она встречается? Я знаю, что она с кем-то встречается, я чувствую.

Отец кладет руку мне на плечо, заставляя вздрогнуть.

— Ты не выглядишь довольным, — говорит он. — Что случилось, тебе не нравится офис?

— Нет, — я качаю головой. — Он замечательный.

— Тогда в чем дело?

Я колеблюсь. Мои отношения с отцом основаны на работе. Все наши разговоры сосредоточены вокруг семейного бизнеса. Проблемы, которые нам нужно решить, сделки, которые нам нужно заключить, пути расширения. Мы не говорим о личных вещах. Эмоциях. Чувствах.

Тем не менее, мне нужен совет.

— Я думаю, что, возможно, совершил ошибку с Аидой, — говорю ему.

Он смотрит на меня сквозь очки, выбитый из колеи. Он не ожидал, что я скажу именно это.

— Что ты имеешь в виду?

— Я вел себя холодно и требовательно. Даже жесток. Теперь может быть слишком поздно начинать все сначала...

Отец скрещивает руки, прислонившись к столу. Наверное, не хочет говорить об этом. Я тоже не хочу об этом говорить. Но это съедает меня заживо.

— Вчера вечером она, кажется, не держала зла, — говорит он.

Вздохнув, я смотрю в окно на высотки напротив.

Аида всегда справляется с трудностями. Но это не значит, что ей не было больно. И это не значит, что ее будет легко переубедить. Она — крепкий орешек. Что нужно сделать, чтобы по-настоящему расколоть ее, найти внутри уязвимое ядро?

— Когда ты влюбился в маму? — спрашиваю я, вспоминая, что брак моих родителей тоже был не совсем традиционным.

— Я не сентиментальный человек, — говорит отец. — Думаю, в этом мы с тобой похожи. Я не слишком много думаю о любви и о том, что она значит. Но могу сказать, что стал доверять твоей матери. Она показала мне, что я могу положиться на нее, несмотря ни на что. Это нас и объединило. Именно тогда я понял, что больше не одинок. Потому что могу рассчитывать хотя бы на одного человека.

Доверие как сущность любви.

Это звучит не романтично, по крайней мере, на первый взгляд.

Но в этом есть смысл, особенно в нашем мире. Любой гангстер знает, что друзья могут пустить тебе пулю в спину так же легко, как и враги — на самом деле даже проще.

Доверие встречается реже, чем любовь.

Доверие — значит отдать свою судьбу, своё счастье и свою жизнь в чьи-то руки. И надеяться, что они сохранят ее в целости и сохранности.

Мой телефон снова вибрирует.

— Дай мне минутку, — говорю я отцу, выходя в коридор, чтобы ответить на звонок.

— Я видел ее всего секунду, — говорит Джек. — Она была в ресторане с каким-то парнем. Он дал ей что-то, маленькую коробочку. И она сунула ее в свою сумку.

— Что за парень? — спрашиваю я, во рту пересохло, а рука крепко сжимает телефон.