Безжалостный

Холланд продолжает работать надо мной ртом, сжимая всё ещё холодными ото льда пальцами мои яйца. Она растирает и массирует. И я так ясно слышу чувственные звуки её усилий. Холланд не останавливается, пока её ротик не становится снова полностью тёплым, и когда она отстраняется, я надеюсь, что только для того, чтобы взять ещё льда. Эти ощущения отличны от всего, что я испытывал раньше.

— Ты очень хорошо вёл себя, — шепчет она.

Я озорно ей улыбаюсь.

— Ты должна вознаградить меня.

Её сладкий смех заполняет комнату, и мне хочется впитать его в кожу, позволить ему плавать по моим венам.

— Возможно, я просто расслаблюсь и немного поглазею на тебя, — предлагает Холланд, её голос дерзкий и сексуальный.

— Я отшлёпаю твою чёртову задницу, если ты оставишь меня здесь слишком надолго, — это не пустая угроза. Я, блядь, это сделаю. Она понятия не имеет, через что я прохожу ради неё.

— Как? — выдыхает она. — Ты связан.

— Я не буду в таком положении вечность, — указываю я.

Она цокает языком.

— Полагаю, ты прав. Но я не могу решить, что хочу делать с тобой дальше, — я улавливаю стук её ногтей по чему-то твёрдому. Возможно, изголовью кровати. Она щёлкает пальцами. — Я знаю. Почему бы нам не сыграть в игру?

Я кручу прикреплёнными руками.

— Я в твоей власти, — напоминаю ей, моё сердце бешено стучит, больше от возбуждения, чем от тревоги.

— Я буду давать тебе что-нибудь понюхать, и, если ты сможешь угадать что это, я позволю тебе это съесть.

Я озорно улыбаюсь.

— По рукам.

Кровать прогибается под весом Холланд, когда она двигается, и у меня практически текут слюни. Что-то касается кончика моего носа, заставляя меня подскочить. Я моментально узнаю сладкий аромат.

— Вишня Мараскино.

— Очень хорошо, — улыбка ясно читается в её голосе. Она прикладывает вишню к моим губам, и я открываю рот. Холланд толкает её внутрь, касаясь пальцами языка, и аромат её кожи опьяняет.

— Ещё?

Я киваю и улыбаюсь, пока жую.

— Я умираю от голода. Дай мне что-нибудь немного более… удовлетворяющее в этот раз, — похотливо отвечаю я.

Холланд заставляет меня ждать. Мои органы чувств находятся в гипернапряжении. Я замечаю вещи, на которые, думаю, не обратил бы внимания в другой ситуации. Мой отец говорил об этом раньше — его слепые сверхспособности. Матрас прогибается, когда Холланд придвигается ближе ко мне, моё тело покачивается от её движений.

— Скажи мне что это, и ты это получишь.

Я глубоко вдыхаю, мгновенно распознавая запах Холланд, будто он часть меня. Рык, полный наслаждения, вырывается из моей груди. Я чувствую, как капелька влаги выступает на кончике моего члена.

— Спасибо, блядь, — выдыхаю я. — Это аромат рая. Теперь забирайся на моё лицо, чтобы я мог вкусить тебя.

Натягиваю руками верёвки, чертовски желая просто схватить её и прижать её киску к моему рту. Но я подавляю эту жажду. Сегодня шоу Холланд, и она единственная чёртова звезда.

Наконец она располагается надо мной, опуская свой нежный холмик к моим губам. Изголодавшись, я жадно поглощаю её. В такой позиции я глубоко проникаю в её вход и полностью всасываю в рот клитор, окружая каждый её дюйм. Даже когда Холланд кончает на мой язык, и звуки её восторга эхом отражаются в комнате, я продолжаю лизать, желая большего.

Снова из-за связанных рук я остаюсь опустошённым, не в состоянии удержать Холланд около себя. Она ускользает, и я недовольно стону. Я, чёрт подери, не закончил.

Её соки на моём лице, горячие и липкие. Провожу языком по губам, смакуя, и гадаю, что ещё она для меня приберегла.

Холланд трётся губами о мою шею, и я резко вздрагиваю. Она прокладывает вниз дорожку поцелуев, кончиком языка дразня мой сосок. Он твердеет для неё так же легко, как мой член, и Холланд кусает его. Я втягиваю воздух, тщательно сдерживая себя, чтобы не кончить до того, как окажусь в ней.

Я люблю слушать звуки каждого её поцелуя. Её вдохи. Выдохи. То, как она мурлычет от удовольствия. Каждое движение её губ и усиливающиеся покусывания. Как бы мне хотелось прикоснуться к ней. Почувствовать своими пальцами, насколько она влажная. Если бы я мог, то погрузил бы в неё три прямо сейчас.

Продолжая целовать моё тело, Холланд медленно взбирается на меня. В мучительном ритме она скользит своей киской вверх и вниз по моей длине, но не впускает в себя. Я начинаю толкаться бёдрами вверх в поисках входа. Я сейчас как никогда близок к мольбе. Я так отчаянно её хочу. Нуждаюсь в ней. Мне хочется вырваться из этих верёвок и схватить её. Наказать за то, что дразнит меня.

— Дженсен, — она стонет моё имя, крепко хватая мой член и направляя в себя. Я задыхаюсь в удовлетворении. Все её пытки стоили этого. Каждая секунда жестоко затянувшегося ожидания. Ритм Холланд быстрый, почти бешеный, будто она измучила себя так же сильно, как и меня. Её центр сокращается, сжимая меня, и я кончаю в неё сильнее, чем когда-либо.

Холланд падает на мою грудь, тяжело и быстро дыша. Она стягивает повязку с моего лица и встречается со мной глазами.