Безымяныш

И зачем кому-то подкупать безымянного, чтобы тот прикончил меня? Только первый день службы, и уже сразу четверо трупов. Говорите, пять лет продержаться нам надо? Тут бы месяц прожить — и то будет неплохо. Если стадо мохнатых коров столько наших забрало, то, что будет, когда встретимся с местными хищниками?

— А, четвёртый, — вспомнил Сёпа. — Четвёртый наш Кузька. Ну, то есть, Чудик. Трактирщик который.

Ну вот… Первый наш. Мне тотчас стало грустно. Попрыгун… Безымянного толком не знал. С Кузьмой же ни раз доводилось болтать. Он мне нравился.

— Жалко, — горестно вздохнул я. — Говорил ему Глист, что с такими долями в добытчиках нечего делать. Одного дня хватило бедняге.

Но Сёпа лишь хмыкнул.

— Бедняга? Да Чудик — везучая рожа. Матвей сказал, что такого никогда прежде не было. Тут ведь, если под стадо попал — труп железно. Этот же, одной сломанной костью отделался. Ещё на том первом навале упал, сбитый с ног. Мы уж думали — всё. Ан нет. Отошло стадо от рва, а он машет.

— Представь, Смертик, — решил поучаствовать в рассказе и Лим, — он к трупу бизона прижался и так и лежал, вжавшись туше под бок, пока стадо над ним проходило. И насмерть не затоптали, представь. Вот везунчик.

— Теперь лежит в госпитале, — подхватил Сёпа. — И незнамо сколько ещё там валяться будет. Без дара бедро будет долго срастаться, а лекарям на такого слабака тратить силу нет смысла. Вот, кто отдохнёт, так отдохнёт, пока мы будем работать. А то, что жалованье пока торчит в госпитале ему не капает, так то ерунда. Кормить, поить всё рано будут, а время всяко ценнее тех грошей. Вот, подумываю теперь тоже ногу сломать.

— Тебя даром подлечат, — хохотнул я. — Ты ценный.

Кузьма, вернувшийся из Бездны, куда я его мысленно прежде отправил, поднял настроение. И правда, везучий он чудик. Надо будет проведать, как будет возможность. Вдруг, капля удачи притянется от него и ко мне? Без удачи мне здесь будет сложно. Отчего-то уверен, что Бровь был не последним, кто попытается меня прикончить.

* * *

Этот рассвет мы уже не встречали на стенах. За ночь, как нам успели сообщить, стадо бизонов откочевало от полиса, и теперь догонять его уже не было смысла. Добычи в Великой степи хватало и без этих мохнатых быков. В этот раз вооружились по полной. Кроме копий и топоров, прихватили, кто арбалеты, кто луки. Также у каждого на спине висит лёгкий рюкзак с небольшим запасом еды и полезными мелочами, вроде верёвок, сетей, фонарей, перевязочных тряпок и прочего. Ещё тащим целыми связками факелы. Поклажу распределили по всем равномерно. Возможно, придётся ночевать не под крышей. Если рядом не найдётся на всех подходящей добычи, каким-то отрядам, а, может-быть, и всем пальцам кулака разом предстоит провести в походе по несколько дней.

— Степь — это дело такое, — громким голосом, так, чтобы слышали все, объяснял Матвей, пока шли к воротам. — Сейчас лорды глянут, что как, и примут решение. Возможно, придётся всей силой облаву устраивать. Встанем всеми девятью кулаками в единую цепь и пойдём вперёд неводом. Раз бизоны ушли, так скорее всего и получится. Погода хорошая — дождь не льёт, ураган не ревёт. Лорды с вольными — древноту искать дёрнут, а нам просто округу просеивать.

Выйдя из ворот, я не узнал вчерашнюю степь. От гигантского стада бизонов осталась лишь широкая полоса вытоптанной земли с редкими пятнами чудом уцелевшей травы, которую звери не выщипали, и лежащими тут и там, успевшими подсохнуть лепёшками. Даже трупов быков нет как нет. Туши за ночь успели перетащить в город сборщики. Бобы-бобами, а мясо тоже имеет ценность. Даже мясо гиен, которое за гроши отдадут простоте.

Вблизи стен только вольные сами вскрывали добычу, которую взял их отряд. Сердца же всех остальных убитых зверей, как и их содержимое, если таковое в них было, принадлежат Великому Дому Эр-Драм. Нам разделкой заниматься лишь, если зверь будет добыт в дне пути от ворот или дальше. Либо же, если то будет по-настоящему ценный трофей. Семена — это уже наградные. Вчера таких старых бизонов, что были способны порадовать семенем жизни, наш палец убить не сумел.

Про то мне поведал Матвей сразу после побудки, когда ещё по темноте, перед завтраком, отозвал поболтать без свидетелей. Говорили про Бровь — командир вытряс из гада всё, что тот знал — но и другого коснулись.

Глист был прав. Безымянный пытался прикончить меня не по собственной воле. Что Брови пообещали ледянку, то ещё ладно — ради одних только денег он едва ли бы на такое пошёл. Выловивший его в день нашего прибытия вольный пригрозил, что убьёт всю семью безымянного, включая двоих его младших братишек. По сути, ему не оставили выбора. При попытке рассказать всё кому бы то ни было, всех членов его семьи тоже ждала смерть, и проверять твёрдость слова заказчика безымянный не стал.