Безымянные

– Не верю. Ни в ад, ни в рай, – сказал альбинос. – Но и в случайности я тоже не верю. Как минимум, не считаю себя жуком, которого ребёнок засунул в банку. Всему есть причины. Это закон мира, закон Вселенной. И сейчас, я уверен, мы в её пределах. А значит, и здесь мы подчиняемся этим правилам. Очень вероятно, Номер Семь не ошибается, и нас что-то связывает. Нужно только понять, что именно. Убеждён – это возможно.

– Я рад, что вы согласны со мной, молодой человек, – начал философ, – но я бы не был столь… убеждён. К сожалению, далеко не всегда что-то видя и ощущая, постигаешь его истинную суть. До смерти мы не могли дать однозначного ответа, что такое жизнь, хотя она окружала нас и мы даже были её частью. Мы её видели, слышали, осязали, но при этом никогда не могли понять в полной мере. Только отдельные её проявления. И, вероятно, находясь здесь, мы точно так же не поймём, что такое смерть. Сейчас это нечто, что окружает нас. Мы его видим, слышим и осязаем, но дать этому явлению описание мы способны исходя только из собственных впечатлений. Получается, что истинность такого определения зависит лишь от нашего личного восприятия. Не более и не менее. Вот, к примеру, Номер Шесть, вы можете прямо сейчас рассказать, что ждёт человека после смерти?

– Я могу! – встрял гонщик, складывая руки на груди. – Это всё грёбаная хрень! Этот разговор ни о чём. Что нам дадут все эти рассуждения? Нужно начинать что-то делать!

– И что ты предлагаешь? – повернулась к нему Зайна.

– Не знаю… Исследовать здесь всё. Может, разделиться на несколько групп. Хотя это не самый лучший вариант…

– Дело всё в том, – продолжил философ, – что, прежде чем предпринимать что-либо, хорошо бы понимать, с чем мы имеем дело. Может, размышлениями мы ничего не добьёмся, но, проанализировав ситуацию, что-то проясним. И, возможно, это спасёт нас всех. Я бы искал ключ к разгадке нашего нахождения здесь в нас самих.

– Я тоже считаю, что торопиться не стоит, – вступил в разговор Пауль. – В любом случае обе точки зрения имеют место быть. Разделяться – точно не самая хорошая идея. Что касается закономерностей, то они тоже бывают разные. Например, законы физики, которые нам известны, не работают в субатомном пространстве. Я это к тому, что всё происходящее странно. Настолько странно, что не факт, что мы вообще сможем в этом разобраться. У человечества ушли сотни лет, чтобы постичь некоторые явления и процессы, происходящие на Земле… Может, Номер Один прав, и для начала действительно стоит осмотреться. Но, прежде чем куда-то идти, нужно убедиться, что это необходимо. Вдруг лучше всего – это остаться на этом месте. Может, вскоре именно здесь появится выход?

– Изучить местность в любом случае необходимо, – возразил рав-серен. – И сделать это нужно, пока не стемнело. Обсудить всё можно и в пути.

– И куда пойдём? – спросил Болли.

– Предлагаю идти к горам, – ответил Хаим. – Может, найдём там что-нибудь. Другие идеи есть?

Никто не ответил.

– Тогда решено.

Рав-серен двинулся в сторону горного хребта. Аркадий вздохнул и последовал за военным. Остальные потянулись следом.



Часть третья. Во власти вечности

9

Как только люди, возглавляемые рав-сереном Хаимом Кацем, двинулись с места, что-то изменилось. Могло показаться, что включился и заработал невидимый механизм. Воздух наполнился электричеством и завибрировал. Возник едва уловимый гул, как будто над головой потрескивали высоковольтные провода.

– Вы это слышите? – Зайна огляделась.

– Что именно? – Кенджи стал смотреть по сторонам.

– Что-то странное, – Хаим закрыл глаза и прислушался. Чутьё, не раз спасавшее ему жизнь, пробуждалось, но очень медленно. Тем временем высокий волнообразный и вибрирующий свист проскальзывал сквозь барабанные перепонки и подбирался к его сознанию.

– Я ничего не слышу, – пожал плечами гонщик.

Философ, идущий рядом с рав-сереном, заметил напряжение на лице Хаима.

– Вы себя хорошо чувствуете, Номер Пять?

– Да. Всё в порядке, – голос военного прозвучал спокойно, но философ понял, что это не так.

Хаим опять закрыл глаза. Представил в районе солнечного сплетения светящийся энергетический шар, который раздувается и увеличивается в размерах. Он становился всё больше, пока не вышел за рамки тела и не образовал нечто наподобие воображаемого силового поля. Психосоматический приём сработал. Стало легче. Гул всё ещё слышался, но теперь он остался где-то снаружи и не мог прорваться сквозь мысленный барьер.

Хаим оглянулся. Остальные шли как ни в чём не бывало, словно никакого гула вовсе не было. Только по проводнику было видно, что Зайна чем-то обеспокоена: она то и дело оглядывалась. От внимательного взгляда рав-серена не укрылось, что пальцы девушки нервно мяли ткань одежды.

Зайна, как и Хаим, услышала гул, но только на мгновение. Этот звук был похож на жужжание насекомых. Шум стих, но что-то вязкое, холодное и неприятное осталось у неё внутри. Зайна вновь ощутила опасность, как и тогда в тропическом лесу.

«Я – Номер Восемь…» – вспомнились слова Кейт.