Безнадега

– Из кинотеатра мы удирали в спешке, поэтому не захватили ничего, кроме оружия, – ответила Синтия. – Но кое-что у нас есть. – Она указала на ящик с джолт-колой, в котором недоставало лишь нескольких бутылок. – Стив держит ее здесь для мистера Маринвилла.

– После того, как я бросил пить, признаю только джолт-колу. – Джонни пожал плечами. – Не знаю уж почему. Она, правда, теплая…

Дэвид взял бутылку, глотнул и поморщился, когда травмированное горло защипало от пузырьков газа. Наконец, выпив три четверти бутылки, он привалился к борту, закрыл глаза и громко рыгнул. Джонни заулыбался:

– Вижу, ты оживаешь.

Дэвид открыл глаза, улыбнулся в ответ. Джонни протянул ему флакон аспирина, который позаимствовал в «Клубе сов».

– Не хочешь пару таблеток? Очень помогает.

Дэвид задумался, потом кивнул. Получив от Джонни таблетки, он положил их в рот и запил колой.

– Мы уезжаем, – поделился с ним Джонни планами на будущее. Попытаемся поехать на север. Там дорога перегорожена трейлерами, но Стив полагает, что сможет их объехать. Если не получится, поедем на юг, через шахту, и по проселочной дороге вырулим на шоссе 50. Мы с тобой сядем в кабину.

– Нет.

Брови Джонни взлетели вверх.

– Извини?

– Мы должны ехать к шахте, а не уезжать из города, – прохрипел Дэвид. – Мы должны спуститься в штольню.

Джонни посмотрел на Стива, который лишь пожал плечами, и вновь повернулся к мальчику.

– Зачем нам спускаться туда, Дэвид? – спросил Стив. – Ради твоей матери? Я думаю, будет лучше и для нее, и для нас, если мы…

– Нет, не поэтому… Папа? – Мальчик наклонился и взял отца за руку, словно хотел утешить его. – Мама умерла.

Ральф склонил голову.

– Наверняка мы этого не знаем, Дэвид. Мы не должны терять надежды, но, боюсь, ты прав.

– Я это знаю наверняка, а не гадаю на кофейной гуще, – ответил Дэвид. Лицо его побледнело. Он встретился взглядом с Джонни. – Есть дело, которое мы должны закончить. Вы ведь это знаете, правда? Поэтому и ждали, пока я приду в себя.

– Нет, Дэвид. Отнюдь. Мы просто не хотели трогаться с места, не убедившись, что с тобой все в порядке. – Однако словам Джонни не хватало убедительности. Он чувствовал нарастающую нервозность. Такое случалось с ним, когда предстояло засесть за новую книгу, когда Джонни понимал, что никуда ему от этого не деться, неизбежное свершится, скоро он вновь шагнет на натянутую проволоку и пойдет по ней, пытаясь сохранить равновесие.

Только сейчас чувство это усилилось многократно. Джонни хотелось взять ружье и прикладом огреть мальчишку по голове, вышибить из него дух, лишь бы он замолчал и больше ничего не говорил.

Непортьнамжизнь,парень,подумал Джонни. Немутиводу,мытолькоувиделисветвконцетоннеля.Дэвид смотрел на отца, не выпуская его руки.

– Она мертва, но не знает покоя. И не обретет его, пока Тэкпребывает в ее теле.

– Кто такой Тэк,Дэвид? – спросила Синтия.

– Тэк– бог. Или демон. А может, никто, просто имя, один слог, но опасный никто, как голос в ветре. Но это не важно. Важно другое. Моя мать должна обрести покой. Тогда она вместе с моей сестрой будет… ну, попадет туда, куда отправляемся мы все после смерти.

– Сынок, для нас-то важно выбратьсяотсюда.– В голосе Ральфа уже слышались нетерпимость и страх. – Добравшись до Эли, мы сразу свяжемся с полицией штата и с ФБР. К завтрашнему дню здесь будет сотня полицейских и дюжина вертолетов, это я тебе обещаю. Но сейчас…

– Моя мама мертва, но Мэри – нет, – ответил Дэвид. – Она еще жива. И она в шахте.

Синтия ахнула:

– Как ты узнал, что ее выкрали?

Дэвид улыбнулся:

– Во-первых, я ее не вижу. А про остальное, как и про то, что Одри меня душила, мне рассказали.

– Кто, Дэвид? – спросил Ральф. – Не знаю. Я даже не знаю, имеет ли это хоть какое-то значение. Главное, что он сказал мне правду. Тут у меня никаких сомнений нет.

– Хватит рассказывать нам сказки, приятель. Отведенное для них время истекло, – бросил Джонни. Голос звучал резко, но Джонни и не хотел смягчать его. Это не дискуссия о роли божественного в реальной жизни. Время сказок действительно кончилось, пришло время сматываться. И он не желал слушать этого наводящего на него страх Иисуса Скаута. И тут в его голове зазвучал голос Терри.

Этот Иисус Скаут как-то выскользнул из камеры, убил койота, оставленного Энтрегьяном охранять вас, и спас твою паршивую жизнь. Может, тебе следует послушать его, Джонни?

Потому-то я и развелся с Терри, подумал Джонни. Из-за ее назойливости. Трахалась она преотлично, но не умела вовремя заткнуться и послушать своего умного муженька.

Но Терри своего добилась: изменила ход его мыслей. Он вспомнил, что сказал Биллингсли, когда мальчик выбрался из камеры. Даже Гудини такое не под силу. Из-за головы. А еще телефон. И как он прогнал койотов. И сардины с крекерами. Речь-то идет о чудесах, не правда ли?